Ночь ведьмы. Книга первая

Только он. Эти бурлящие, порочные голубые омуты, которые захватывают каждую искорку огня в моем теле и держат меня в плену, пока мамин котенок издает жалобный стон.

– Для Kleines Mädchen уже лишком поздно, Фрици, – говорит Дитер. И улыбается.

– Нет, неправда! Мама может…

Дитер поднимает другую руку. В ней нож.

Зачем он ему? Что он собирается делать?

Я вырываюсь из его хватки.

– Дитер! Отпусти меня! Я должна сказать маме!

– Мама, мама, – поет Дитер. – Мама! Хм. Не думаю, что она нас слышит.

Он заносит нож над головой котенка.

И опускает одним мощным ударом.

Лезвие с хрустом врезается в череп, кость хрустит, внутренности с влажным чавканьем засасывают нож. Но тот звук, что вырывается из пасти котенка, пронзительный писк, отдается у меня в ушах, эхом разносясь в мыслях при каждом ударе сердца.

Я кричу. Дитер сжимает меня крепче, костяшки его пальцев белеют, вены на шее вздуваются.

Он поднимает на меня пустые глаза и ухмыляется.

– Мне нужно было выманить тебя, не так ли, Фрицихен? – говорит он, и зубы у него такие же белые, как костяшки пальцев. – Это все, что мне нужно было сделать. Выманить тебя. И теперь я выиграл в нашей игре.

Бирэсборнский лес колышется, дрожит на краю моего поля зрения, и видение быстро затуманивается слезами. Я моргаю, пытаясь прояснить взор, но все вокруг застилает туман, а когда мне удается снова что-то разглядеть, мы с Дитером стоим.

Реальность обрушивается на меня, и я ощущаю ужас, который подавляла память, – это все ненастоящее, воспоминание, но однажды оно было настоящим, а теперь я снова на поляне у бассейна в Источнике, теперь я в безопасности…

Дитера здесь нет. Он сон, плод воспоминаний.

«Так и должно быть».

Мои легкие горят от быстрого дыхания, в горле першит, будто я рыдала.

Как я могла забыть тот день? Но я чувствую его, глубоко в своем сознании, извлекаю оттуда, где похоронила под страхом. Важным было выживание, отрицание, потому что он был моим братом и я любила его.

Каким-то неведомым образом Дитер и сейчас стоит передо мной, протягивая руку. Манит. Это видение, это сон, и он нереален, это все нереально…

Барьер истончается. Скольких людей он убил, с тех пор как наши пути разошлись, чтобы добраться до меня?

Нужно ли ему вообще убивать, чтобы обуздать дикую магию?

Понимает ли он, как часто нам лгали?

Я слышу, как вдалеке Отто зовет меня. Чувствую его руки на своих плечах, он с беспокойством смотрит на меня, но я смотрю на брата, часть моего сознания все еще погружена в воспоминания и сны.

Дитер ухмыляется, и эта его улыбка, как мне всегда казалось, излучает уверенность. Теперь, однако, я вижу прорехи, вижу безумие, которое он прячет за завесой уверенности.

– Я остановлю тебя, – говорю ему, с трудом сдерживая дрожь отвращения и ужаса. – Я не хочу тебя спасать. Только не после всего, что ты сделал.

Его улыбка становится шире. Он весь – только зубы и обман, ужас и самоуверенность.

– Ты не можешь сюда попасть, – говорю я, повышая голос. Его молчание тревожит меня. – Ты не можешь пройти через барьер Источника. Не так ли?

Я не знаю, как вырваться из чар, в которые он меня втянул. Я застыла, наблюдая за ним, за этим отголоском его души, за его жестокой улыбкой, за его бессердечными глазами.

Ухмылка Дитера надламывается, обнажая его необузданную жестокость.

– О Фрицихен. Ты неправильно меня поняла. Мне пока и не нужно заходить внутрь – мне лишь нужно выманить тебя.

Страх начинает побеждать, меня охватывает паника, и я пытаюсь отпрянуть от брата, отойти к Отто. Я напрягаюсь, вырываюсь, но заклинание держит меня, не знаю, что со мной сделал брат. Я попала в ловушку, невидимая веревка затянулась вокруг моего тела и приковала к нему.

– Прямо как Kleines Mädchen, – воркует он. – Мне нужно только выманить тебя к себе.

Он захлопывает ладонь.

Я слышу хруст черепа. Кошачий плач.

Я слышу, как Отто отчаянно зовет меня, в последний момент дергая меня за руку.

А затем мир погружается во тьму.

40. Отто

Только что я держал ее в руках.

В следующее мгновение она исчезла.

Я смотрю на руки, которые теперь пусты, и мой мозг отказывается понимать, как человек может просто исчезнуть.

– Фрици, – шепчу я, всем существом ощущая, что потерял ее. Поднимаю взгляд, но бассейн пугающе тих и пуст.

– Помогите! – кричу я в панике. – Помогите!

Бассейн был местом уединения, но через несколько мгновений сюда вбегают стражники во главе с Бригиттой. У них в руках оружие – кто-то с клинками, кто-то с пузырьками зелий или заклинаниями, которые они сплетают пальцами. Бригитта резко останавливается, увидев меня одного.

– Фрици была здесь, – настойчиво говорю я.

На лице стражницы мелькает замешательство.

– Фрици была здесь, – повторяю ей, – а потом она исчезла.

В толпе стражников раздаются испуганные охи, но Бригитта поднимает руку, требуя тишины.

– Что ты имеешь в виду?

– Она произнесла имя Дитера, будто видела его, но вокруг никого не было. А потом она встала, и я потянулся к ней, и… – Мои руки разжимаются и смыкаются в воздухе. – Она исчезла.