Ночи с бессмертным

— Мортимер послал людей найти Джетро Лэсситера и разобраться с ним.

Эбигейл резко оглянулась на это замечание Люциана и прищурилась. — Что это значит? Разобраться с ним?

— Он убедится, что с тобой все в порядке, и беззаботно вернется к своей жизни, — объявил Люциан.

— Беззаботно? — с недоумением спросила она. — Что значит «беззаботно»? Если он потрудился устроить здесь обыск, он захочет поговорить со мной, чтобы убедиться, что я в порядке.

— Нет. Он не станет этого делать, — сказал Люциан решительно.

Эбигейл застыла на месте, с подозрением глядя на мужчину. — Почему?

Вместо ответа Люциан Аржено опустил глаза, когда кто-то запел «Я такой вульгарный». Он вытащил телефон из кармана, посмотрел на дисплей и ответил, сказав: — Одну минуту, Маргарет. — Прижав трубку к груди, он взглянул на Томаззо и сказал: — Отведи свою женщину на виллу и объясни ей все, пока она не впала в истерику.

К великому изумлению Эбигейл, Томаззо встал, заставив и ее встать из-за стола. Она была так ошеломлена этим, что они вышли из ресторана прежде, чем она повернулась к нему. — Ты шутишь? Ты повиновался этому человеку, как собака.

— Нет, — терпеливо ответил Томаззо.

— Да, ты это сделал, — настояла она. — Он сказал, чтобы ты отвез меня на виллу… черт, он говорил так, словно отец отправляет своих детей в их комнату. И ты просто…

— Я не выгонял тебя из-за стола, потому что он так сказал, — тихо прервал ее Томаззо, беря ее за руку, чтобы заставить идти по дорожке, когда подошла еще одна пара.

— Хорошо. Так почему же? — недоверчиво спросила Эбигейл.

— Потому что он расстроил тебя, — просто ответил он. — И я хочу защитить тебя от огорчений и боли.

Эбигейл при этих словах споткнулась о собственные ноги. Остановившись, она повернулась и посмотрела на него.

— И мы не пойдем на виллу, — добавил Томаззо, потом нахмурился и добавил: — Ну, если ты не хочешь вернуться.

— Нет, не хочу, — заверила она его. Люциан действительно расстроил ее. На самом деле, она не думала, что он ей нравится. Так что избегать его было для нее нормально. Но ей нравились Мэри, Данте и даже Джастин. Тем не менее, она была довольна тем, что не вернулась прямо сейчас, и спросила: — Так куда мы идем?

— Я подумал, что приятная прогулка по пляжу доставит тебе удовольствие.

— Неужели? — весело спросила Эбигейл. — Мне кажется, мы провели четыре дня, пытаясь выбраться с пляжа. Теперь ты хочешь пройтись?

— Насколько я помню, мы не очень-то старались, — заметил он и, внезапно опустившись на колени, чтобы снять с ее ног позаимствованные сандалии, добавив: — Боюсь, твои прелести соблазнили меня задержаться дольше, чем следовало бы.

— Прелести? — тихо спросила она, когда он быстро разул ее и выпрямился, держа сандалии в руках. Вместо ответа он взял ее за руку и повел с дорожки на песок.

На пляже было намного темнее, чем вокруг курорта. Света не было, но Эбигейл могла видеть очень хорошо. Когда они остановились на берегу и Томаззо повернулся к ней, она подумала, что эти наночастицы улучшают ее ночное зрение.

Нежно обхватив ее лицо руками, он наклонил его и пробормотал: — Ты была тем наслаждением, которое искушало меня бездельничать.

— Я тоже нахожу тебя восхитительным, — прошептала Эбигейл, поднимая руки, чтобы обнять его бедра.

Томаззо на мгновение закрыл глаза и пробормотал: — Сейчас мне ничего так не хочется, как уложить тебя на песок, снять одежду и заняться с тобой любовью.

— Хорошо, — выдохнула Эбигейл, чувствуя покалывание между ног при одной только мысли об этом.

Тихонько посмеиваясь, Томаззо прижался лбом к ее лбу, а затем слегка повернул его из стороны в сторону, словно отрицательно качая головой, и пробормотал: — Остановись. Ты снова искушаешь меня.

— Эй! — сказала она, защищаясь. — Это ты поднял эту тему. Я просто была сговорчива и согласилась на твое предложение.

— Ты, конечно, права, — согласился он. Улыбаясь, Томаззо наклонился, чтобы подобрать обувь, а затем взял ее за руку и пошел дальше, заметив: — Мне это в тебе нравится.

— Что? Что со мной легко? — сухо спросила Эбигейл и добавила: — По крайней мере, для тебя.

— Да, — просто ответил он.

— Хм, — пробормотала Эбигейл. Они ненадолго замолчали, но, пройдя несколько минут, Томаззо снова остановился, на этот раз, чтобы подтолкнуть ее от воды к ряду шезлонгов, установленных на песке.

Она думала, что они возьмут по одному, но у Томаззо были другие идеи. Потянув ее к шезлонгу, он снова уронил ее сандалии и свои туфли, а затем устроился на нем и усадил ее к себе на колени. Это заняло некоторое время, но как только он усадил ее между своих ног и прислонил к груди, чтобы они оба могли смотреть на небо, он удовлетворенно вздохнул.

— Это мило. Нет?

— Да, — пробормотала она, думая, что это напомнило ей их совместную ванну. Только они были одетые и сухие.

Томаззо снова помолчал, а потом сказал: — Данте упомянул, что мы умеем читать мысли.

Эбигейл замерла. — Да. Но ты не можешь прочитать мои мысли, верно? — подозрительно спросила она.

— Нет. Я не могу, — заверил он ее, а затем продолжил: — Он также упомянул и о контроле сознания?