Ночи северного мая

– Мне с утра на работу, – неопределённо заметил Сергей, надеясь, что Влад успокоится и поймёт, что его надежды на совместное времяпрепровождение беспочвенны.

– А-а, ничего, ты же не проспишь, – неожиданно развеселился Влад, – ты ответственный. Не сможешь проспать. Тебя разбудит твоя воля!

Дверь скрипнула и отворилась, но в коридоре никого не было.

– Это был знак! – обрадовался Карецкий. – Тёмные силы подтверждают мои слова.

– Ты веришь в тёмные силы? – удивился Сергей. Впервые на его пути попался человек, который верил в знаки и предзнаменования. Детдомовские категорически и напрочь отвергают мистику. Они верят только в то, что видят. Если увидеть нельзя, то и верить ни к чему.

– Конечно, не верю! Но в этом что-то есть! Я сказал, и дверь открылась сама собой. Здесь кто-то был!

– Это Варвара. Она ждёт, когда ей вынесут остатки водки. Она же алкашница. Женщина уже не может без спиртного.

В комнате сгустились сумерки. Темнота поглотила Карецкого целиком, оставив вместо лица белёсое пятно. Оно слабо светилось в темноте. Сергей забыл, как выглядит Влад, и стал вспоминать мелкие чёрточки, чтобы оживить в памяти весь образ. Странное дело, он впервые сталкивался с такой диковинкой. Только что видел человека, а описать его не может. Помнит каждую чёрточку лица Карецкого, каждый мускул, волосок, нерв и эмоцию, а собрать отдельные части воедино памяти не хватает.

– Как всё буднично у тебя, – разочарованно выдохнул Влад, – как серо и скучно. Так нельзя жить!

– А как надо? – вопросом на вопрос ответил Сергей. – Радоваться и смеяться, как дураки смеются? Что ты предлагаешь?

Карецкий подскочил к окну и схватил Сергея за лацканы пиджака. Они стояли лицом к лицу.

– Радоваться надо! Жизни радоваться. Каждому дню, подаренному судьбой. Каждому часу. Минуте, секунде. Вот мы с тобой! Разве мы знаем друг друга? Нет. Не знаем. А чтобы узнать, надо пуд соли съесть, а у нас нет на это времени. На пуд соли, я имею в виду. Мы вынуждены пойти другой дорогой. Общая трасса не для нас. Мы индивидуальности. Нас немного, но мы есть. Мы существуем!

Вошедший Николай стоял посреди комнаты и с удивлением разглядывал обоих. В руках у него была тарелка с салатом.

– Вы, ребята, посидите тут без меня, я в лавку сбегаю. Там «Спотыкач» появился. Варвара подсказала.

Гречин суетливо вытер клеёнку на столе и испарился, аккуратно прикрыв дверь. Сергей и Влад остались вдвоём. Они так и стояли у окна и не отрываясь смотрели друг на друга. И каждый думал, что его мысли скрыты от другого. И оба хотели раскрыть души, чтобы избавиться от прошлого, но это было невозможно. Как только кто-то начинал говорить, что-то останавливало его, не давая возможности очистить душу. Они вздохнули и разошлись по разные стороны, чтобы сесть рядом за столом. Влад положил руки на колени ладонями вверх.

– Я хочу, чтобы ты меня послушал. Один раз. Больше не надо. Я никому и никогда этого не говорил.

Сергей молчал. Если он сейчас произнесёт хоть одно слово, Карецкий навсегда замолчит. Ему станет страшно. Он не сможет раскрыться. Его душа свернётся калачиком. Сергей молчал и смотрел на тарелку с зелёным салатом. Он ждал. Настала минута, когда все миры распахивают свои пространства. Когда маленький человек становится огромным и вездесущим, как глобальная частица всего существующего. Она присутствует во всём и везде, слышит и видит всё, включая самые немыслимые процессы. Об одном не подумал Сергей Москвин. Он забыл, что находится на ответственном задании. Ему не хотелось об этом думать. Сейчас он присутствовал при зарождении нового мира, а старый доживал свой век. На дворе брезжила перестройка, но об этом пока никто не знал. Мир продолжал жить по привычным законам, но где-то впереди уже сломались рельсы, а о новых ещё не подумали. Поезд на всех парах катился в бездну.

Влад повернул к нему голову. Блестящие воспалённые глаза горели ярким огнём. Это были не глаза, а угольки: если прикоснуться к ним, то можно было обжечься. Сергей инстинктивно дёрнулся, словно боялся, что загорится.

– А ты не боишься, что тебе станет страшно? – И красные угли охватило пламя. Сергей всмотрелся в лицо Влада. Внутренний огонь освещал красивое лицо, обрамлённое полукругом света.

– Я ничего не боюсь! Никого и ничего! – глухим голосом ответил Сергей. Его пугал яркий свет вокруг головы Влада. Сергей не хотел попасть в кольцо странного сияния. Ему было хорошо одному.

– Говори!