Ночная прогулка

– Словно это было вчера.

Он нисколько не лукавил. Эти воспоминания были особенными, настолько теплыми и нежными для дел сердечных, что не раз помогали ему справляться с депрессией.

– Не удивил. Учитывая, как часто ты рассказывал эту историю на разных семейных праздниках.

– Можно признаться?

– А взамен ты не потребуешь от меня откровений?

– Нет.

– Тогда давай.

– Что-то или кто-то подсказало мне не отпускать тебя, когда ты уснула на кресле, а я смотрел на тебя и не мог налюбоваться этим прелестным личиком. – Виктор взял холодную руку дочери и нежно поцеловал её. Катя в ответ обняла Виктора и положила голову на его плечо. – Не объяснить словами. Короче, я знал, что удочерю тебя.

– Сейчас тоже будет откровение, – игриво заявила Катя.

– А не хотела.

– Передумала.

– Я в предвкушение.

– Когда ты думал, что я сплю – я не спала.

– Даже так? Снова притворялась?

– Еще как! Но для благих целей. Это кто-то была – я. Именно я подсказывала тебя, что удочерить меня будет самым лучшим решением для тебя.

– Я-то не догадался. Вот ведь я, незадавшийся Шерлок!

– Вот так.

– Не жалеешь о том, что наколдовала, моя юная мисс?

– Еще спрашиваешь?

– Спрашиваю.

– Ты знаешь ответ, мой любимый папочка.

– Знаю, доченька, знаю.

Виктору не хватает слов, объяснить ей, как он любит – всецело и всеобъемлюще. Как отец дочь – просто так. А нужны ли слова, когда и без слов все ясно?

– Спасибо, что подсказала, – в итоге сказал Виктор.

– Не за что.

Когда постучали в дверь, Катя вздрогнула, вернувшись из воспоминаний в реальность.

– Да, войдите? – сказала она, успевая убрать с лица выбившиеся пряди волос и натянуть полуулыбку.

– Можно побеспокоить?

Арсений вихрем ворвался в ее владения.

– Ой, Арсюшка. – Они обнялись, посмотрев друг на друга, оценивающее и в то же время сковано. – И давно ты носишь такие шикарные бакенбарды?

– Месяца три, – просиял Арсений и уселся на плетеный стул. – Тебе нравится?

– Очень.

– Я тоже заметил, что ты отрастила волосы.

– Мне идет?

– Похорошела.

– За комплимент спасибо. Почему опоздал?

– Опоздал? Я пришел за час до пьянки!

– Опоздал, – наставила Катя, достав из верхнего ящика комода мешок с разноцветными шариками. Протянула горсть шариков Арсению. Мол, давай, что сидишь, надувай. – Мало того, что опоздал, ты еще успел поспорить с папой, рвал глотку.

– Я такой! Видишь ли, мой дядя – твой папа – не совсем понимает, о чем говорит. Я пытался вразумить его.

– Получилось?

– Кажется, да, – засомневался Арсений. И тут же добавил. – Кого я обманываю? Виктора не так просто образумить. Крепкий орешек.

– Ещё бы. – Катя надула оранжевый шарик и завязала узелок на конце. – Один готов. Зато я слышала, что других ты одной левой на свою сторону переманиваешь.

– Есть такое. – Арсений улыбался как Чеширский кот. – Это я могу.

– Почему не сказал, что твой блог стал настолько популярным?

– Конечно, сто тысяч подписчиков – это хорошо. По крайней мере, мой труд стал оплачиваемым. Очень радуют такие деньги. Но… этого всего равно недостаточно. Мне нужна аудитория многомиллионная!

– Когда добьешься желаемого, обязательно пригласи меня распить пару бокальчиков вина.

– А вот и приглашу! – театрально сказал Арсений.

– Поймала на слове. Ты шарики-то надувай. Болтай и работай.

– Болтать научился, а вот работать ни-ни.

– Плохо. За работу, тунеядец!

Надув ни один десяток шариков, Арсений все же решился и спросил:

– И долго будешь молчать?

– По поводу?

– Того самого…

– Понятно. Пришел пораньше, чтобы разузнать об Антоне?

– Видишь ли, у истинных блогеров-журналистов настолько развита любознательность, что некоторые личности принимают ее за нахальность.

– Ладно, сам напросился, придется исповедоваться тебе – может легче станет.

И Катя рассказала. Без лишних выдумок и секретов. Она доверяла Арсению. Пускай их не связывали родственные узы, это обстоятельство не мешало Кате, считать Арсения своим старшим братом, который, к слову, был старше всего на три с половиной месяца.

Ее детство и юность было неотрывно связано с семьей Шолоховых. Виктор часто задерживался на работе, а Катя с завидным постоянством обитала в доме доброй тетушки, играя с Арсением и Кириллом во все возможные детские утехи: от опасного лазанья по деревьям до дворового футбола. А сколько было не менее опасных и волшебных путешествий по лесным массивам, где водились тролли, орки, ведьмы и лешие, дивно играющие на губных гармошкам (на самом деле, это Кирилл прятался в кустах и играл на любимом инструменте). А сколько было беззаботного веселья в домике на дереве, который они построили совместно с Виктором на стареньком тополе позади дома. А сколько было слез от ушибов и переломов (Катя ломала руку, когда им пришлось вступить в драку с мальчишками с другой улицы), от слов и поступков того, кого она любила. И много-много другого, что запало глубоко в ее сердце и осталось в ворохе воспоминаний, которые невозможно забыть (а лишь бережно хранить).