Ночные птицы

Матильда выходит из кареты так, словно она хозяйка… хотя она в самом деле хозяйка кареты. А у Эйсы все внутри сжимается от волнения. Ее не покидает чувство, что она забыла что-то важное. Странные сны вселили в нее страх, от которого не удается отмахнуться.

Наклонившись, Сейер осторожно берет пламеницу с сиденья и поднимает ладонь повыше. Мотылек на мгновение замирает, освещая руку Сейер, а затем срывается в ночь. Но не улетает далеко… только до фонарного столба, стоящего неподалеку. Он садится на стеклянную клетку, словно хочет попасть внутрь к братьям или, наоборот, отыскать способ выпустить их на свободу.

– Не бойся, – говорит Сейер. – Я все время буду рядом.

В золотистом свете ее губы напоминают по цвету ланкерику – ягоды, растущие на Иллане. Они сладкие, но их трудно собирать из-за длинных шипов. Это похоже на Сейер. Эйсе интересно, почему у этой девушки столько шипов.

– Открою тебе еще один секрет, – говорит Сейер. – О Симте. Каждый в этом городе носит маску. Кто-то притворяется более храбрым, кто-то – умным, в зависимости от того, какими они хотят показаться другим. Если носить маску не снимая, никто не узнает тебя… настоящую тебя. А увидят лишь то, что ты захочешь, чтобы увидели.

Эйса не уверена как, но обещает себе, что будет смелее. Ей хочется хотя бы раз почувствовать себя шелдар.

– Хорошо, – говорит она, улыбаясь. – Самое время надеть маски.

Двери открываются, и в проеме появляется Самсон.

– Леди? Вы идете?

Он помогает им выбраться из кареты. Их платья звенят, пока они поднимаются по лестнице. И, к удивлению Эйсы, Сейер берет ее за руку. Легкое покалывание проносится по коже, как ветер по волнам.

Перед ними величественное здание цвета морской раковины с куполом вместо крыши. «Эйла Лун». У парадных дверей Самсон спорит со швейцаром, но затем тот пропускает их в фойе. Здесь расставлена мебель из светлого дерева и латуни, но Самсон следует дальше, в помещение, напоминающее комнату для прислуги с более темной отделкой. Один поворот, второй, бесконечная лестница, а затем… это шкаф? Он ничем не примечателен, если не считать маленького символа: рука, держащая спичку под цилиндром. Рядом с ним небрежно прислонился к стене крупный мужчина.

– Молодой лорд Динатрис, – говорит он. – Прекрасного вечера.

– Добрый вечер, Стивен. Он и правда прекрасен.

На лице Матильды появляется такая же улыбка, как у брата.

– И мы здесь, чтобы сделать его еще прекраснее.

Стивен обводит ее взглядом с головы до ног.

Самсон глядит на Эйсу, а потом вновь смотрит на Стивена.

– Да ладно, я же знаю, что ты иногда делаешь исключения. Не станешь же ты лишать меня такой восхитительной компании?

– Мы будем хорошо себя вести, – добавляет Матильда игриво. – Или плохо, в зависимости от того, как вам больше нравится.

Но на Стивена это, похоже, не производит никакого впечатления.

– На мой взгляд, вы лишь доставите мне неприятности.

Эйса вспоминает, что говорила ей Сейер про маски: «Если носить маску не снимая, никто не узнает тебя… настоящую тебя. А увидят лишь то, что ты захочешь, чтобы увидели».

– Ох, – широко раскрыв глаза, начинает она с мягким иллишским акцентом, – неужели вы не можете пропустить нас хотя бы в этот раз?

Охранник с Самсоном смотрят на нее как зачарованные. Затем пару раз моргают, словно проснулись и еще не совсем понимают, что происходит. Эйса замечает, как Сейер ухмыляется.

– Хорошо, – соглашается Стивен. – Но полностью под вашу ответственность, юный лорд Динатрис. – Он открывает шкаф. – Добро пожаловать в «Клуб лжецов».

Он отступает на шаг и отодвигает в сторону несколько пальто. Из недр шкафа доносится музыка. Неужели вечеринка внутри?

Матильда возглавляет шествие, а Стивен пропускает их и заходит последним, после чего двери закрываются. Несколько мгновений Эйса ориентируется только на мерцание платьев, но затем освещение меняется, и они попадают в другой мир.

Гул голосов волнами поднимается к золотистому округлому потолку. Видимо, они находятся под массивным куполом отеля. В комнате с полированными полами и стенами, обитыми синим бархатом, царит полумрак, а воздух наполнен звуками джаза. У длинной стойки бара собрались мужчины, у большинства галстуки расслаблены, и временами оттуда доносятся взрывы смеха. Но больше всего ее поражает, что все окрашено в голубые тона. Эйса поднимает голову и видит массивную люстру из голубого стекла с тысячами свечей. Она настолько прекрасна, что у нее что-то сжимается внутри.

– Вот мы и здесь, – говорит Матильда. – Кто знает, леди, вдруг вам тут понравится.

Сейер фыркает:

– Не думала, что тебе нравится, когда тебя лапают старики.

– Поверь мне, не только старики, – отзывается Самсон с лукавой улыбкой.

Под взглядами множества глаз он ведет их через зал. Здесь действительно немного девушек. Но магия повсюду: меняющие цвет лацканы, колышущиеся галстуки. Не выраженная открыто, но она есть. Бармен наливает темно-фиолетовый коктейль, от которого струится пар. Над его головой серебристые сферы вырисовывают меняющиеся узоры, которые отражаются висящими повсюду зеркалами.