Ночные страхи

На следующий день он все так же спал в коробке с опилками, а рядом, всего в нескольких дюймах, лежали, увы, исключительно зловонные продукты его пищеварения или несварения, которые должны были находиться в коробке.

– Ничего, – сказал Билл, – со временем научится.

Но Джинджер не учился. Он проводил по многу часов, иногда весь день, дремля на своей лежанке из опилок, тихо урча, и, несомненно, предпочитал новое место прежнему, перед теплым камином, где раньше урчал для Генри.

– Боюсь, Джинджер не хочет учиться, Билл, – сказал Генри.

– Похоже на то, – согласился Билл. – Старого кота новым трюкам не научишь. – Он рассмеялся собственному остроумию. – Но мы дадим ему еще несколько дней.

Прошло несколько дней, но Джинджер ничему не научился. Коробку с опилками он все так же считал своей постелью и, будучи воспитанным котом, не собирался ее пачкать. Также не оставляло сомнений, что он предпочитал ее месту у камина и что его полностью устраивало справлять нужду на пол.

Генри понимал, что он должен был сам убирать за Джинджером, но почему-то не мог себя заставить. «Мне уже за семьдесят, – объяснял он себе свое нежелание, – и с какой стати я должен жертвовать собственным удобством ради кошачьих причуд, особенно когда ему предоставили все возможности удовлетворять естественные потребности как положено?» Но еще больше ему не хотелось возвращаться к прежнему укладу и совершать ежевечерние подвиги по выпроваживанию Джинджера в сад.

– Боюсь, наш эксперимент с Джинджером не увенчался успехом, – сказал он Биллу. – Он продолжает безобразничать. Я хотел спросить: а вы не будете против того, чтобы выставлять его на ночь из дома? Ему это не нравится, он меня царапает и кусает, но, смею думать, с вами он будет более… более покладистым. Вы не против?

– Конечно нет, мистер Китсон, – ответил Билл, предпочитая в некоторых случаях называть Генри «мистером Китсоном», а не «сэром».

Дни проходили за днями, и Генри мало видел Джинджера: так редко тот покидал свою лежанку из опилок, очевидно, не скучая по хозяину. Иногда Генри замечал его мельком в саду, когда Джинджер крутил хвостом, охотясь за птицами, хотя был слишком стар, чтобы их поймать.

«Черт бы его побрал! – думал Генри. – Неблагодарная скотина!»

Однажды в дверь его кабинета постучали.

– Войдите! – сказал Генри, который всегда просил людей входить без стука. – Войдите! Кто это?

– А, Билл! – воскликнул он, сразу потеплев душой. – Чем могу быть полезен?

Он не обратил внимания, каким расстроенным и непохожим на себя был Билл.

– Дело такое, сэр… – начал Билл и умолк.

– Какое, Билл? – спросил Генри, и сердце у него упало, почуяв недоброе.

– Дело такое, – Билл сделал паузу и повторил медленнее, придав голосу властности, отчего Генри вспомнил, что раньше он был полисменом. – Дело такое.

– Какое? – снова спросил Генри.

– Дело такое, – в четвертый раз повторил Билл, стоя под люстрой, и Генри показалось, что он стал выше обычного, и еще он представил его в форме блюстителя порядка, – я собираюсь уволиться. И прошу дать мне расчет.

– Но почему, Билл? – спросил Генри, пораженный.

– Что ж, мистер Китсон, вы, наверное, подумаете, что это глупо с моей стороны, но это из-за Джинджера.

– Из-за Джинджера? – сердце Генри снова упало. – Вы имеете в виду его обычные безобразия?

– Ну что вы, мистер Китсон. Я против них совсем не возражаю. Это часть моей работы, если вы меня понимаете.

– Тогда что вас не устраивает?

– Меня не устраивает выставлять его на ночь за дверь, сэр. Он царапает, и дерет, и кусает меня – вы даже не представляете. Не то чтобы я не имел стычек с людьми, мне приходилось справляться с публикой пострашнее кота – как-никак у него только когти, а зубов, я так думаю, почти не осталось, но все равно мне это не нравится, сэр, так что я вас извещаю об увольнении и прошу рассчитать меня.

Генри был не настолько подавлен, чтобы не отметить достоинство, с каким Билл обратился к нему с этой новостью.

– Чем же вы займетесь, Билл? – спросил он.

– Да что же, сэр, найду что-нибудь. Для холостого мужчины работа всегда найдется. Сказать по правде, я не холостой, а вдовец, что почти одно и то же, и не имею близких отношений. Я пока не давал объявления в газету, но работу я найду, можете не сомневаться.

Генри и не сомневался, что Билл найдет работу, но где он сам найдет другого Билла? Ситуация выходила скверная, а Генри знал, что люди такого типа, как Билл, нелегко отказываются от принятых решений.

– Слушайте! – сказал он так громко, словно Билл был глухой. – Я не против убирать за Джинджером и не против выставлять его на ночь. Я знаю, как он дерется и царапается, но я думал, что с вами, раз вы его кормите, он будет не такой злой, как со мной. Но, похоже, не вышло, и мне очень жаль, Билл. Но я буду более чем рад взять на себя эти обязанности – кормить его, выпроваживать и что там еще, – чтобы облегчить вам жизнь.

«Как бы там Джинджер ни облегчался», – мысленно добавил он.

– Я не посмею просить вас об этом, сэр. Вы очень добры ко мне, но я найду работу, где не будет никаких животных.