Ноги из глины

– Да и тут мы вряд ли обнаружим какие-либо подсказки. Слишком много рук ее лапали. – Он положил бумажку обратно и посмотрел на Моркоу. – Когда найдем того, кто заварил эту кашу, – сурово промолвил он, – первое из обвинений будет сформулировано следующим образом: «Вынудил командора Ваймса вылить целую бутылку отличного виски на ковер». За такое вешать надо.

Командора Ваймса передернуло. Есть поступки, которые настоящий мужчина никогда не должен совершать.

– Это отвратительно! – воскликнул Моркоу. – Как они могли подумать такое? Будто бы вы – тот самый человек, который отравил патриция!

– Меня больше оскорбило другое, – сказал Ваймс, раскуривая сигару. – Они считают, будто бы я настолько туп, чтобы держать яд у себя в столе.

– Правильно, – согласился Моркоу. – Неужели они думали, что вы настолько глупы, чтобы держать улику там, где ее может найти каждый?

– Вот именно, – откидываясь на спинку стула, промолвил Ваймс. – Поэтому я положил яд в карман.

Он закинул ноги на стол и выпустил облако дыма. Надо будет избавиться от ковра. Не хотелось бы провести остаток жизни в комнате, насквозь пропитанной запахом разлитого спиртного.

Рот Моркоу был все еще открыт.

– О боги, – устало хмыкнул Ваймс. – Да все элементарно, парень. Какой реакции от меня ждали? «Ура, спиртное!» – и очень скоро Сэмюель Ваймс валяется пьяным. А потом какие-нибудь уважаемые в обществе шишки, – он вытащил сигару изо рта и сплюнул, – должны были найти меня – заметь, тебя тоже просчитали, какая трогательная предусмотрительность – с доказательством моего преступления, спрятанным где-то поблизости. Так, чтобы его было нетрудно обнаружить. – Он печально покачал головой. – Знаешь, основная беда состоит в том, что с некоторыми привычками невозможно расстаться.

– Но вы отлично держались, сэр, – похвалил Моркоу. – За целый год я ни разу не видел, чтобы вы…

– А, это, – махнул рукой Ваймс. – Я говорил о работе в Страже, а не об алкоголе. Со спиртным все куда проще: тебя примут, тебе помогут. Но я не слышал ни об одном обществе, на собрание которого я мог бы прийти, встать и во всеуслышание объявить: «Привет, меня зовут Сэм, и я полный придурок, поскольку подозреваю всех вокруг».

Он вытащил из кармана второй бумажный пакетик.

– Думаю, Задранец быстро выяснит, что это за штука. Почему-то мне показалось, что пробовать ее на вкус не стоит, поэтому я спустился в буфетную и насыпал в другой пакетик сахару. Куда больше времени я потратил, вылавливая из сахарницы Шноббины бычки. – Ваймс открыл дверь и крикнул: – Задранец! – После чего снова повернулся к Моркоу: – Знаешь, я даже несколько взбодрился. Древние мозги снова заработали. Тебе уже известно, что убийства совершил голем?

– Гм, да, сэр, но…

– Некий особый голем. И что же особого в нем было?

– Понятия не имею, сэр, – пожал плечами Моркоу. – Знаю только, что это был новый голем. Големы сами его вылепили. Но, разумеется, им потребовался священник, чтобы написать слова, а также мистер Хопкинсон с его печью. Я думаю, старикам показалось интересным поучаствовать в происходящем. Они же оба были историками.

Теперь настала очередь Ваймса стоять с открытым ртом. Наконец он сумел взять себя в руки.

– Да-да, конечно, – чуть дрожащим голосом промолвил он. – Это же очевидно. Проще пареной репы. Но… э-э, что-нибудь еще особенное ты выяснил? – спросил он, тщетно пытаясь заставить свой голос звучать ровно.

– Вы имеете в виду тот факт, что голем спятил, сэр?

– Ну, он изначально вряд ли мог претендовать на звание самого благоразумного гражданина Анк-Морпорка.

– Его ведь свели с ума сами големы. Они не хотели, но так получилось, сэр. Они пытались вложить в него слишком много. Как будто он был их… ребенком. Все надежды и мечты. А когда големы узнали, что он убивает людей… такое даже представить невозможно! Големы не могут, не должны убивать, и все эти преступления сотворила их собственная глина…

– А людям, значит, убивать разрешено?

– Но они вложили в него все свои надежды на будущее…

– Вы меня вызывали, командор? – осведомилась Шелли.

– О да. Это ведь мышьяк? – спросил Ваймс, протягивая пакет.

Шелли понюхала порошок.

– Очень похоже на мышьяковистую кислоту, сэр. Но мне, конечно же, надо проверить.

– Я думал, кислоты хранят в каких-нибудь склянках, – хмыкнул Ваймс. – Э-э… А что это у тебя на руках?

– Лак для ногтей, сэр.

– Лак для ногтей?

– Так точно, сэр.

– Э… хорошо, хорошо. Странно, мне казалось, он должен быть зеленого цвета.

– Мне этот цвет не идет, сэр.

– Я про мышьяк, Задранец.

– А, мышьяк может быть любого цвета, сэр. Сульфиды, это такие руды, сэр, могут быть красными, коричневыми, желтыми и серыми, сэр. И если их смешать с селитрой, то получится мышьяковистая, или арсениковая, кислота, сэр. И большое облако противного дыма, крайне ядовитого.

– Опасная штука, – сказал Ваймс.

– Ничего хорошего, сэр. Но полезная, сэр, – продолжала Шелли. – Дубильщики, красильщики кожи, маляры… мышьяком пользуются не только отравители.

– Удивительно, и как только у нас полгорода не перемерло, – покачал головой Ваймс.