Non si sa mai (СИ)

Билл изогнулся, крепче стискивая ногами талию Тома и втягивая его в жадный поцелуй. Тонкие пальцы потянули за косички, заставив итальянца рыкнуть, жестче впиваясь в сладкие губы, пробежались по гибкой линии позвоночника, царапнули чувствительную разгоряченную кожу боков, огладили сокращающиеся мышцы живота, скользнули на грудь и остановились на темных пятнышках сосков, ставших твердыми от мимолетной ласки. Биллу до дрожи хотелось ощутить, как скользящая по его животу влажная головка члена толкнется в него, проникая все глубже, наполняя его до краев, до нестерпимого желания рассыпаться на миллион частиц и влиться в тело, придавливающее его к мягкому матрацу. Опустив руку, Билл соединил их истекающие влагой члены, заставляя Тома задохнуться. Уперевшись лбом в худое плечо немца, мужчина выдохнул сквозь зубы, не в силах совладать с судорогой удовольствия, скручивающей тело. Перед глазами маячила тонкая ключичная косточка, обтянутая мерцающей кожей, и итальянец не удержался от соблазна украсить эту красоту, виденную уже в тысячный раз, багровым пятном обжигающего поцелуя.

— Bello… Подожди…

С трудом заставив себя отказаться от ощущения скользящей по напряженной плоти ладони, Том заставил Билла убрать руку. Тот, впрочем, не сопротивлялся, только откинулся на подушку и шире развел колени, приглашая любимого взять то, что с радостью хотел ему отдать.

— Есть смазка?

Том растерянно огляделся, зная, что в таком состоянии не заметит нужной вещи даже, если она вдруг засветиться в сумраке комнаты.

— Тоооом… К черту ее… — простонал Билл, подаваясь бедрами вверх и беспомощно скребя простыню ногтями. – Давай так.

Резко выдохнув, когда тяжелое тело Тома всем весом навалилось на него, брюнет был пойман ладонями любимого, обхватившего его лицо. Карие глаза смотрели серьезно как никогда.

— Я не хочу делать тебе больно.

Неожиданно слова отозвались щемящей болью в сердце, заставив возбуждение чуть отступить. Билл застыл, вглядываясь в карие глаза Тома, и пытался совладать с желанием разрыдаться от облегчения и нежности, которые смели остатки неуверенности с его души. Том мягко накрыл его губы поцелуем, лаская, успокаивая, возвращая утраченное было желание. Брюнет задышал чаще, извиваясь в крепких объятиях Тома, желая как можно скорее соединиться с ним, стать одним целым телом, как за миг до того произошло с их сердцами.