Нора Робертс. "Рожденная в грехе" (СИ)

- Ценное замечание, но не это главное, - она заставила себя оторвать глаза от красивых камней. - Я не возьму от вас подарков. Вы еще больше охамеете.

Он двинулся к ней, пока она не оказалась припертой к холодильнику. - Только посмейте.

- Сегодня на вас нет сережек, - заметил он. - Тогда примерим эти. Спокойно, дорогая, не дергайтесь, я не уверен, что у меня хватит сноровки.

Она принялась отбиваться, едва он стал вдевать ей первую серьгу, а когда попал все-таки в мочку, взвизгнула.

- Сами напросились, - ворчливо отозвался он, сосредоточенно продолжая делать свое дело.

- Я вам сейчас врежу, - процедила она сквозь зубы.

- Погодите, закончу, - мужчины в таких делах неуклюжи. И кто только делает такие чертовски маленькие застежки? Вот, - как всякий мужчина, довольный, что покончил с нудной работой, отступил назад и кинул оценивающий взгляд. - Вам идет.

- С сумасшедшим не поспоришь, - напомнила она себе. - Мерфи, я хочу, чтобы вы позвонили своим родным и сказали, чтобы они не приезжали.

- Не могу. Они уже предвкушают кейли и встречу с вами.

Она сжала руки в кулаки. - Хорошо, тогда позвоните и скажите, что вы ошиблись, передумали, что угодно, но между нами быть ничего не может.

Он нахмурил брови. - Вы хотите сказать, я должен объявить им, что не собираюсь жениться на вас?

- Да, именно так, - она одобрительно хлопнула его по руке. - Наконец-то до вас дошло.

- Не люблю отказывать вам в чем бы то ни было, но и врать родным не могу, - ловкость помогла ему увернуться от первого удара кулаком, следом - от второго. Третий едва не настиг его, поскольку он согнулся пополам от смеха, но и тут увильнул, обхватив ее за талию, развернул к себе и закружил вихрем.

- Боже, Шаннон, вы просто созданы для меня. Я безумно люблю вас.

- Безумно, - начала она, но договорить он ей не дал, накрыв ее рот своим.

Он отнял у нее дыхание, и она оказалась бессильна. Вцепилась ему в плечи, но он продолжал кружить ее, и перехваченное дыхание усугубилось головокружением. Горячий рот его пылал. Даже после того, как унял он свой бешеный вихрь, комната продолжала вращаться, унося в круговорот и ее сердце.

За пеленою вожделения пронеслась, как молния, и оглушила мысль: он не оставляет ей выбора, как только полюбить его.

- Я не позволю, чтобы это случилось, - откуда только силы взялись, и она оттолкнула его от себя.

Волосы ее смяты, глаза широко раскрыты в изумлении. Он видел, как пульсирует жилка на ее шее, как разливается по лицу румянец от поцелуя.

- Пойдем со мною в постель, Шаннон, - низким, хриплым, надломленным голосом проговорил он. - Господи Иисусе, ты нужна мне. Каждый раз, когда ты уходишь, во мне словно образуется дыра, и гложет жуткий страх, что ты не вернешься, - отчаянным жестом он притянул ее ближе к себе, зарылся лицом в ее волосы. - Я больше не могу видеть, как ты уходишь, не став моею.

- Не надо, - она крепко зажмурила глаза, изо всех сил подавляя то, что было внутри ее. - Ты не позволишь, чтобы это ограничилось одной постелью, а я не могу допустить всего остального.

- Это и есть все остальное. Это вообще все, - рывком он притянул ее обратно и предусмотрительно опустил руки, дабы ему не отбили пальцы. - Это потому что я волочусь за тобой, да? Временами я и правда, неуклюж, но когда ты рядом, я плохо соображаю.

- Нет, Мерфи, дело не в тебе. Дело во мне. Во мне и в твоем представлении о нас. А я справляюсь с этим еще более неуклюже, - она попыталась глубоко вдохнуть, но в груди отчего-то стало до боли тесно. - Я знаю, что нужно сделать. Мы не должны больше видеться. - Она с трудом выдержала его взгляд, но продолжила: - Так будет лучше для нас обоих. Я начинаю собираться в обратный путь, в Нью-Йорк.

- Это побег, - ровным голосом произнес он. - Только знаешь ли ты, от кого бежишь: от меня или от себя?

- Это моя жизнь. Я должна вернуться к себе.

Клокочущая в нем ярость вытеснила и малейший страх. Впившись в Шаннон горящим взглядом, он сунул руку в карман, что-то вынул оттуда и швырнул на стол.

Не успела она взглянуть, а нервы уже были на пределе. Медная бляшка, с чеканным изображением лошади лежала перед нею. На обороте ее, она уже знала, должна быть булавка, достаточно широкая и прочная, чтобы застегнуть тяжелый мужской плащ.

Шаннон побелела как плотно. Мерфи не отрывал от нее глаз.

- Что это?

- Ты прекрасно знаешь, что это, - с нарочитой жесткостью изрек он, когда она качнула головой. - Не лги себе, у тебя плохо получается.

Ей снова привиделась бляшка на фоне темного плаща, окропленная дождем. - Откуда она у тебя?

- Еще мальчишкой я нашел ее в центре каменной площадки. Уснул там с нею в руке. И впервые увидел тебя во сне.

Шаннон все еще не могла оторвать от нее глаз, хотя видение прекратилось. - Это невозможно.

- Все было так, как я рассказал, - Мерфи взял бляшку со стола и протянул ей.

- Не нужна она мне, - с ужасом отпрянула Шаннон.