Нормандский гость

— Норманны всегда и во всём подражают отцам, которых любят и почитают. Мне ли отступать от наших обычаев? Сам великий Хрольф Пешеход завещал норманнам свято чтить традиции, во всём слушаться отцов и брать с них пример... если, конечно, он не дурной.

— И ты считаешь, сей пример достоин подражания?

— А почему бы и нет, чёрт побери, если он показывает мужскую силу, а заодно даёт понять, насколько тебя этаким манером хватит.

— Насколько же хватало тебя? — не сводила с него глаз Эмма.

— Ни одна из трёх, что я оставил, когда уезжал сюда, не жаловалась.

— Боже мой!.. И что же, все трое ждут твоего возвращения? Что, если им надоест ждать?

— Уйдут эти, появятся другие. В замке у отца женщин столько же, сколько камней на дне Ла-Манша.

— А здесь? — Эмма пытливо заглянула ему в глаза. — Кроме этой Вии... ты понимаешь меня?

— Хочешь спросить, правильно ли я тебя понимаю, Эмма? Желаешь знать, не помешает ли она? А если я скажу «да», прикажешь её удавить?

— Глупый... Зачем мне это? Скажи лишь, будешь со мной? Не отвергнешь? — она взяла его руку, крепко сжала. — Я знаю, что немолода, но ведь не старуха, и мне ещё хочется любить! Но я королева, и никто не смеет... да и никому я не нужна. А ты... ведь я вижу, что нравлюсь, что желаешь меня. Наверное, потому и влюблена, ночей не сплю, мечтаю о тебе...

— И я о тебе, — улыбнулся нормандец, припадая губами к её руке.

— Это правда? — она вся засветилась счастьем. — Боже, как хорошо, что ты это сказал. А я всё думала... Но ведь тогда, наверное, и не случилось бы того, что было меж нами в галерее?

— Не случилось бы, моя королева, — вновь поцеловал её пальчики Можер.

И вдруг с реки послышался крик. Потом громкий, испуганный голос:

— Помогите! Юный герцог утонул! Скорее же, кто-нибудь!!!

Все бросились к воде. На берегу Магелона с перекошенным от страха лицом вопила, вытягивая руку в сторону реки:

— Он заплыл далеко и вдруг исчез! Потом пошли пузыри, пузыри!..

Ближе всех к воде стоял отец. Он и побежал на крик первым и уже готов был спасать Роберта, как вдруг перед ним вырос монах с распятием в руке.

— Ни шагу дальше! Дьявол сидит в глубине! Это он забрал к себе несчастного. Но Господь сильнее, Он победит!

Гуго застыл, безмолвно уставившись на воду. А монах продолжал, потрясая распятием:

— Молитесь! Господь услышит и вызволит утопленника из лап бесовских!

— А если не вызволит? — выкрикнул кто-то.

— Значит, молитвы наши до Бога не дошли. Молитесь же Ему! Креститесь, отгоняйте злых духов сатаны, они держат тело несчастного, не давая ему выплыть.

Гуго, обезумев от горя, вновь сделал попытку броситься в воду, но монах опять загородил ему дорогу и закричал:

— Кто коснётся утопленника, сам станет пособником дьявола, ибо тот когтями своими заразит дух и тело его! Добыча сатаны не подвластна ни уму человека, ни силе его!

— Но что же делать?! — накинулся на него Гуго. — Отвечай, монах, ведь это мой сын!

— Ждать чуда, — ответил монах и возвёл очи горе. — Всё в руках Божьих. Молитесь, и Господь явит своё чудо!

Застыли франки на берегу, не смея перечить, закрестились торопливо, шевеля губами в молитвенном экстазе.

И тут, расталкивая всех, торопливо вошёл в воду нормандец. Уже по щиколотку стоял, когда потянул его за руку монах:

— Опомнись, сын мой! Сам к дьяволу в пасть идёшь! Церковь не простит тебе!

— Может, хочешь со мной? — побагровел от злости Можер, сбрасывая с себя его руку.

Монах попятился, крест ходуном заходил у него в ладони.

— Господи, прости ему! Господи, прости всех нас! Велика Твоя сила и помыслы Твои! — И снова Можеру: — Опомнись! Дьявол глядит из глубины и сейчас выйдет оттуда! Выйдет!! Выйдет!!!

Все в страхе сделали шаг-другой назад от залива.

— Остановись! — снова крикнул монах.

— Прочь, каналья! — взревел нормандец и так поглядел на него, что тот, сделав пару шагов назад, оступился и упал на песок.

А Можер, зайдя в воду по пояс, набрал в лёгкие воздуха и скрылся в глубине...

Берег замер. Никто, кроме монаха, уже не крестился. Только губы шевелились у людей, застывших в молчании и тупо глядящих на воду. Да поп бегал взад-вперёд, без умолку вещая:

— Дьяволово знамение! Козни сатаны! Добыча дьявола! Проклятье ждёт того, кто вступит в сделку с Вельзевулом!

И тут Можер вынырнул. Поглядел на берег. Там — разинутые рты, вытянутые лица, широко раскрытые глаза, уставившиеся на него.

Глубоко вдохнув, он снова нырнул.

— Ага, я же говорил! Дьявол цепко держит добычу и не желает её отдавать! — затрещал монах, бегая по берегу. — Лишь Богу по силам борьба с чёртом, лишь Он может поднять утопленника, но не человек! Никто не в силах тягаться с дьяволом, лишь молитвы да святой крест могут бороться с силами зла!