Нормандский гость

— Значит, суд всё же состоится? — погасил улыбку Герберт.

— Такова была воля короля.

— Что же ожидает архиепископа? Ведь главный обвинитель мёртв...

— Решение по делу пленника вынесут знатные люди королевства.

— Но... — Герберт замялся, — за кем же останется решающее слово? Кто будет председателем суда?

— Тот, кому покойный король Лотарь доверил королевство франков и опеку над сыном.

— Значит, вы, герцог?

— Скажи ещё учителю, пусть рассчитывает на мою поддержку, — еле слышно добавил Гуго. — Я не желаю ему зла.

— Я так и передам. Адальберон не забудет...

— Ступай, епископ, не мозоль глаза! И без тебя забот немало.

Герберт повернулся и вышел.

К Гуго подошёл Карл Лотарингский.

— Вы отправили Герберта в Реймс? — спросил, нахмурившись.

— Вопрос о престолонаследии должен решаться не без участия Церкви, глава которой сидит взаперти. Несчастный случай на охоте отворил врата его тюрьмы. Так уж вышло, — сухо ответил герцог.

— Значит, скоро ассамблея, съедутся знатные люди королевства выбирать монарха?

— Некоторые уже в Компьене. Или вы полагаете, со смертью короля исчезнет всё то, что он думал претворить в жизнь?

— Архиепископу всё же не избежать суда?

— Он состоится послезавтра, как и хотел король. Сразу же — выборы. Ваше присутствие, Карл, сами понимаете, необходимо.

В качестве кого? — скривил губы герцог Лотарингский. — Дяди покойного Людовика или опального брата Лотаря?

— В качестве будущего государя.

— Это я-то? Лишённый братом наследства и права на корону?

— Вы уже коронованы императором восемь лет назад.

— Но вслед за этим архиепископ совершил помазание Людовика! Это ли не устраняло меня с пути?

— Никто не мог предполагать, что так случится, — и Гуго выразительно посмотрел в сторону мёртвого короля.

— Однако меня короновал германский император! Чужеземный государь!

— Церковь в лице франкского епископа Тьерри одобрила этот шаг.

Тьерри — родственник Оттона, мог ли он воспротивиться?

— Мне кажется, вы отказываетесь от короны?

— Нет! Но Адальберон, ненавидящий Каролингов, сделает всё, чтобы она досталась не мне.

— Напротив, у него, кажется, нет причин желать вам зла. Известно, что вы с братом были врагами, и архиепископ так же посылал проклятия на голову Лотаря, как Бог на змея-искусителя. Поэтому постарайтесь на ассамблее доказать своё право.

— А вы, герцог? — с надеждой посмотрел ему в глаза Карл. — Поможете мне?

— Я не Помпей, мне не нужна корона, но я не желаю также иметь своим врагом архиепископа.

— Одним словом, вы за него?

— Мой голос на ассамблеях — всего лишь один из многих.

— Но вы властвуете над всеми!

— Я господин лишь в своих владениях. Поэтому готовьтесь к борьбе, герцог.

— И мой главный противник?..

— Архиепископ Адальберон.

Карл медленно отошёл, стал кого-то искать в толпе. Единственным его другом был сейчас Можер. К нему он и направился. Рядом, бледная, стояла Вия.

— Гуго уже примеряет корону, — негромко произнёс Карл.

— Ты и не должен удивляться, — ответил нормандец. — Сам, помнится, говорил: тебе не сидеть на троне.

— Но я король! Я младший сын Людовика Четвёртого и последний из Каролингов! Разве корона не моя?

— Ах, Карл, почему ты не послушал совета этой девочки? — Можер обнял Вию за плечи. — Ведь она предупреждала, и не одного тебя, а и самого короля, потом его мать! Но вы все будто ослепли и оглохли! Никто не послушал! Посчитали предчувствие девчонки бредом сумасшедшей. Забыли, как она предупреждала Роберта на заливе Уазы? А ты, ты, Карл! Ведь тебе известно, Вия слов на ветер не бросает. Говорила ведь, дерево погубит короля! Почему ты её не послушал?

Карл молчал, опустив голову. Потом проронил:

— Ты прав, мой друг. Мы и в самом деле все ослепли.

Можер притянул Вию к себе. Она спрятала лицо у него на груди.

— Девчонка — настоящий клад! Теперь она при мне, и я голову оторву любому, кто посмеет даже искоса взглянуть на неё!

— Что же делать? — поднял голову Карл. — Ведь теперь они все против меня, а я один...

— А что сказал Гуго?

— Мне предстоит борьба.

— Значит, он считает возможным твоё царствование?

— Это зависит не только от него. Франки будут выбирать себе короля, главный в этом — Адальберон.

— Но ведь он в тюрьме!

— Герцог приказал освободить его.

— Так, так, любопытно, — и Можер принялся размышлять. Потом спросил у Вии: — Что скажешь, девочка? Как тебе такой поворот?

Вия подняла глаза на Карла:

— Коли герцог освободил архиепископа, значит, тот ему нужен. Адальберон сумеет отблагодарить человека, снявшего с него оковы.

— Помажет его на царство?.. — побледнел Карл.

— Осуждённый становится другом тому, кто вынул его голову из петли.

— Но ведь я Каролинг! Последний! Никто не имеет больше прав на корону, чем я!

— Архиепископ знает об этом, ваша светлость, и поверьте, лишит вас этих прав. А если его ещё поддержит герцог Гуго, а за ним другие... — Вия вздохнула, потом добавила: — Власть даётся тому, у кого уже есть власть. Так сказано в «Записках о Галльской войне» Юлия Цезаря. Яркий пример тому — история двух Пипинов, Второго и Третьего.

— Выходит, прав был герцог: Адальберон — мой главный враг, — мрачно изрёк Карл.