Ноттингем

– Эм. Он упал, вывихнул руку и теперь пару недель не сможет заниматься спортом. Не буду врать, я чувствую себя ужасно из-за этого, но я начала избивать его не без причины.

Фелис посылает мне вопросительный взгляд.

– Он предложил кое-что пошлое.

– Секс? – шепотом спрашивает она, округлив глаза.

– Мороженое с тройной порцией клубничного топпинга.

По задумчивому лицу Фелисити сложно сказать: поняла ли она, что это был сарказм. Иногда мне кажется, что она выросла не в Манчестере, а всю жизнь провела в подоле юбки Девы Марии и случайно выпала у порога нашего дома.

– Прости за то, что была груба с тобой.

– Ничего.

Понимающе кивнув, она вновь берет ручку и склоняется над тетрадью. Я смотрю на нее какое-то время, а затем бесшумно прикрываю за собой дверь.

Зайдя в комнату, я хочу лишь одного – как можно скорее принять душ и смыть с себя этот день. К сожалению, в душе становится только хуже. В мысли въедаются ощущение мокрого пола под моими коленями и ухмылка Каллума, наслаждающегося моим унижением.

Наспех смыв шампунь с гелем, вылезаю из душа. Пока расчесываю влажные волосы, слышу, как у Фелис тихонько играет музыка. Обычно она слушает Тейлор Свифт вперемешку с музыкой для медитации, но сегодня выбор пал на «Bloodhound Gang». Это одна из любимых групп Каллума, он просто помешан на их звучании и постоянно ставит их песни в машине или на вечеринках. Мысли о нем опять пробуждают картинки из душевой. К горлу поднимается тошнота, и теперь я никак не могу избавиться от образа Фелис, которая сидит в комнате и добровольно качает головой в такт строчкам вроде: «Засунь руки мне под брюки. Спорим, ты нащупаешь яйца».

Как можно скорее я выхожу из ванной, чтобы не слышать эту музыку.

Мне кажется, я теряю последние остатки рассудка, когда вижу на своей кровати Сойера. Он как ни в чем не бывало лежит и читает книгу, словно последних дней, наполненных драмой, никогда не было.

– Можно вопрос? – спрашивает он, не отрывая взгляда от страниц. – У тебя есть хоть одна книга без порно?

Задумчиво оглядывая стеллаж, я пожимаю плечами:

– Разве что учебники, но математика не в счет, там безжалостно имеют мои мозги. Те, что без порно, я обычно отдаю Хлое, ее тошнит от пошлых сцен.

– А что с клитором?

– А что с ним, его видно? – несмотря на шутку, я опускаю подбородок, чтобы на всякий случай убедиться, что действительно одета.

– Почему они используют слово «бугорок» вместо него? Клитор под санкциями?

– Ну, может, так более красиво и литературно?

– Красиво? Звучит как уродливая кочка на дороге.

– Можно просто не читать, если не нравится, тем более если это даже не твоя книга.

– Название, как обычно, великолепно. – Сойер стучит пальцем по обложке с надписью «Запах твоих крыльев».

– Это серия про горячих пилотов. Вторая книга называется «Запах турбулентности».

– Запах турбулентности, – повторяет он, переворачивая страницу. – Это последняя вещь на планете, которую я хотел бы понюхать.

Усмехнувшись, беру тюбик крема и иду к зеркалу. Я мажу лицо увлажняющим кремом, Сойер читает, и ни один из нас не говорит о том, что произошло вчера.

Только взглянув в отражение зеркала за свою спину, я понимаю, что Сойер сосредоточен не на чтении, а на мне. И смотрит так, будто на мне надеты не майка и шорты, а белье от «Агент-Провокатор».

Поймав мой взгляд в отражении, он не пытается сделать вид, что не подсматривал. Больше не делает вид, что ему интересна книга. Мы ведем немой диалог, спрашивая, кто первым перестанет притворяться и заговорит вслух о вчерашнем.

– Ладно, ты выиграл, – сдаюсь я.

Обернувшись, прислоняюсь бедром к краю стола и обнимаю себя за талию.

– Но разве не ты должен начать первым?

– Так поступают парни в твоих книгах?

– Да, но они обычно чуть дольше обижаются и спят с разными девушками, чтобы заглушить боль после крупной ссоры с главной героиней. Точнее, не спят, а пытаются переспать, но не могут.

– Импотенция?

– Чувства к другой, той самой.

– Понимаю их. Но можно я обойду этап с эмоциональной импотенцией, не буду пытаться спать с другими девушками, а просто поговорю с тобой? – Отложив книгу, Сойер переворачивается на бок и приподнимается на локте. – Я не начинал первым, потому что ждал, когда ты будешь готова и сама захочешь все обсудить. Не хотел давить. Но, как видишь, я справляюсь с этим не самым лучшим образом, ведь как только увидел, что в твоем окне горит свет, то оказался здесь, читающим «Запах облаков».

– Запах твоих крыльев.

– Гномик, если бы ты только знала, насколько сильно мне наплевать, как называется эта книга.

Я нервно дергаю ногой. Сойер же невозмутим, будто этот разговор не может оборвать нашу дружбу навсегда.

– Можешь ответить мне честно, – шепчу я. – Ты хоть немного нервничаешь сейчас?

Прикусив губу, он молчит несколько долгих секунд, а затем медленно кивает.

– Не представляешь насколько. Мне даже немного страшно. Без шуток.

Ладно, его честный ответ доказывает, что мы оба понимаем, насколько серьезен этот разговор, у которого неизбежно будут последствия.