Новая игра

— На Мессинге, товарищ Сталин, свет клином не сошёлся. — Лаврентий усмехнулся и несколько театрально выпятил тонкую губу. — Есть у нас и другие серьёзные евреи, спасибо Кагановичу.[29] Он среди своих нашёл пару оккультистов-каббалистов. Виртуозы ещё те, грозятся устроить немцам русскую кузькину мать.

Сам Берия по национальности был мегрел. В паспорте числился как грузин. И возглавлял Еврейский антифашистский советский комитет.

— Виртуозы, говоришь? — насторожился вождь. — Оккультисты-каббалисты? Хм… А мне-то казалось, мы давно отделили церковь от государства. И синагогу в том числе… Оккультисты-каббалисты. М-да… А не пойдут они налево, с тем чтобы попасть направо?[30]

В тихом глуховатом голосе Сталина слышалась тревога. А ну как заговор. Очередной…

— Нет, Коба, не беспокойся, — отозвался Лаврентий. — Нутром чую, здесь никакой политики. Только маца, кошер, камилавки и тот самый оккультизм-каббализм. Наш Каганович ведь не шлимазол какой, линию партии понимает.

Да уж, бывший сапожник Лазарь Каганович был далеко не дурак…

— Ладно, пусть начинают, — согласился вождь, нахмурился, кивнул и вытащил пачку «Герцеговины». — Каганович, если что, будет крайним. — Вытянул папиросу, привычно распотрошил, принялся набивать свою трубку. — И ты вместе с ним. Всё, давай иди.

Посмотрел Лаврентию в спину, чиркнул спичкой, привычно закурил и без радости втянул ароматный дым. Вот чёртова рука, всё болит и болит. Просто спасу нет…

Козодоев. Катарсис

Мистические случаи с Козодоевым, вообще-то, не происходили никогда и ни при каких обстоятельствах. Как выразилась бы мама одного из авторов этих строк, он стоял на бренной земле не просто обеими ногами, а ещё и с плоскостопием. Настолько, что склонен был считать всякую там экстрасенсорику полным опиумом для народа. Единственный момент, плохо поддававшийся рациональному объяснению, имел место в далёком детстве. Кажется, вскоре после того, как они с мамой ездили в Репино и мечтали о чём-то у залитого солнцем дворца.

В их ленинградском дворе жила одна девочка. Девочка и девочка, ничего такого особенного, Вован даже не очень помнил теперь, как её звали. Кажется, Светой, но он не был уверен. Их бабушки любили обсуждать фигурное катание, сидя на лавочке, пока внучата играли в песочнице.