Новая сила

Фон Зеггерс стащил со «шпандау» чехол, откинул крышку ствольной коробки и умело заправил в приёмник полотняную, укрепленную заклепками, патронную ленту с масляно поблёскивающими «карандашиками» патронов. С натугой передернул рукоять затвора; «машингевер» утробно лязгнул, принимая патрон, и фон Зеггерс со скрипом развернул прикрытый дырчатым кожухом ствол навстречу «медузам». Второй номер застыл возле короба с запасными лентами – готов в любой момент кинуться перезаряжать. Второй стрелок кормовой платформы тоже ворочал свой «мадсен» – фон Зеггерс, поймав его взгляд, одобрительно кивнул. Конечно, не дело старшего офицера воздушного корабля становиться к рукоятям машингевера – но доверия к новичкам, не отстрелявшим из нового оружия и пары сотен патронов нет, а неприятель – вот он! Приближается, выстроившись клином, вырастает в прорези прицела. Одно радует: судя по рассказам разведчиков пули его всё-таки берут…

Быстрый взгляд в сторону носа – так, Штойфель с расчётом на месте и готов открыть огонь. «Баргузин» висит к атакующим «медузам» боком, а значит – неприятеля встретят все огневые точки, и с «хребта» и из обеих гондол. Если бы ещё успели стартовать «кальмары» – перехватчики, прибавляя мощь своего бортового вооружения к их машингеверам.

Они не успели – слишком мало времени прошло с момента, когда сигнальщик обнаружил стремительно растущие красные блямбы. Ожили «ежи» – гроздья мортирок, стреляющих пиротехническими зарядами, – и выплюнули навстречу «медузам» россыпь «букетов». Поставленные вовремя, они способны заставить свернуть с боевого курса любой инрийский инсект – потомки гигантских хищных насекомых с островов Южного Океана, превращенные в боевых тварей, сохранили стойкий страх перед огненной стихией, а разлетающиеся огненные брызги, при удачном попадании, мгновенно прожигают прозрачный хитин ходовых перепонок. В обычных условиях – довольно эффективное средство, способное сорвать вот такую лобовую атаку. Пожалуй, прикинул фон Зеггерс, они оказались бы вполне эффективны и против «сопвичей» Королевского Лётного Корпуса – где-нибудь в ночном небе над Лондоном…

Но «медузы словно не заметили жгучей завесы – пронизали её насквозь, не сбавив скорости, и были встречены огнём всех наличных машингеверов. Первая же кровавая блямба, прорвавшаяся сквозь «букеты», словила длинную очередь с носового мостика и лопнула, словно шарик, наполненный цветным газом. Остальных это их не остановило: из четырёх оставшихся «медуз», две были задеты очередями, но ни одна не свернула с боевого курса. И только быстро тающие шлейфы красной пыли, тянущиеся за двумя «подранками», подтверждали, что не все воздушные стрелки «Баргузина» выпустили боекомплекты своих «мадсенов» и «шпандау» в молоко.

Припавший к рукоятям лихорадочно трясущегося машингевера фон Зеггерс заметил краем глаза, как вторая «медуза» врезалась в носовую площадку, снося турели вместе с расчётами.

«…вечная тебе память, маат Штойфель. Ты был образцовым солдатом Кайзера – и неважно, какого из двух…»

Пойманная в прицел багровая клякса лопнула футах в ста от выпуклого борта «Баргузина» – и тут же следующая за ней «медуза», так и не сбросившая скорость, врезалась в дирижабль. Сильнейший удар – пруссак едва устоял на ногах, вцепившись в рукоятки пулемёта. Второму номеру не так повезло – он перелетел через ограждение площадки и с воплем покатился вниз, в отчаянной надежде царапая руками по обшивке. Ещё один удар – четвёртая, последняя «медуза» достигла цели, протаранила «Баргузин» в районе мидель-шпангоута.

Фон Зеггерс встал, хватаясь за пулемётную тумбу, и огляделся. Больше стрелять было не в кого – горизонт чист, зато из трёх огромные прорех в обшивке струями истекает кроваво-красная пыль.

Искалеченный корпус воздушного корабля вздрогнул, по металлическому набору пробежали судороги, – и пруссак с ужасом ощутил, что настил площадки уходит у него из-под ног. Всё ясно – мерзкая красная пыль, оставшаяся от пожертвовавших собой «медуз» сейчас стремительно разъедает оболочки газовых мешков, лишая воздушный корабль того, что держало его в воздухе.

«Баргузин» быстро терял высоту, и тогда он сорвал с пояса ремень портупеи и принялся приматывать себя к стойке ограждения. И вовремя – ещё один толчок, новая волна судорог – похоже, каркас, так же подвергшийся разъедающему действию оружия къяррэ, не выдержал, и корпус вот-вот разломится пополам. Горизонт встал дыбом, второй пулемётчик, не удержавшись, покатился вслед за товарищем. Курчавящийся зелёный покров быстро надвигался, макушки лесных великанов вырастали навстречу – и в самый последний момент фон Зеггерс осознал, что рулевой (или кто там стоит у штурвала в пилотской гондоле?) не потерял самообладания, и направляет гибнущий корабль к единственной на много миль вокруг прорехе в лесном покрывале.

«…вот, сейчас…»

Он до боли в пальцах вцепился в стойку – он повторял и повторял молитву святого Бернарда, усвоенную ещё в детстве, от матери: