Новейшая история еврейского народа. От французской революции до наших дней. Том 2

В 1848 г. в Молдавию и Валахию проникли либеральные идеи Запада. Учившаяся в Париже румынская молодежь и веселившееся там дворянство проложили путь освободительному движению на родине. Была проделана обычная революция, в которой участвова­ли и некоторые еврейские радикалы; одним из них был Даниил Ро­зенталь, арестованный потом в Венгрии за революционную пропа­ганду и погибший в будапештской тюрьме. Освобождение от опеки Турции и России было главным лозунгом либералов, а за ним следо­вала обычная программа либеральной конституции, вплоть до эман­сипации евреев. Но русские и турецкие штыки подавили революцию, а с нею исчезли из румынских либеральных голов многие из ее идеа­лов. Когда после Крымской войны европейские дипломаты включи­ли в Парижский трактат 1856 года пункт о равноправии исповеда­ний в Европейской Турции, румынские политики позаботились о том, чтобы в особую конвенцию о Молдавии и Валахии была внесена ста­тья о гражданском равноправии только для христиан (Парижская конвенция, 1858). В эти годы вся энергия румынского народа была поглощена борьбою за объединение Молдавии и Валахии в одно Румынское государство. Когда княжества объединились под властью либерального князя Александра Кузы (1859), началась полоса ре­форм. Еврейский вопрос стал в ряду очередных государственных воп­росов, из которых важнейшим было освобождение крестьян от при­нудительной работы на помещиков. Новый князь горячо взялся за дело аграрной реформы, но встретил сопротивление со стороны бо­ярской группы палаты депутатов, что привело к ее роспуску (1864). В этот момент Куза искал опоры в тех слоях общества, которые были заинтересованы в успехах его реформ. Он заявил еврейской депута­ции, что будет проводить «постепенную эмансипацию» евреев, но при этом не скрыл, что рассчитывает на финансовую помощь со стороны евреев й армян, как промышленных элементов страны. Но евреи с армянами не пришли к соглашению относительно финансовой под­держки стесненного князя. В кругах еврейской ортодоксии говори­ли, что политические права вовсе не нужны евреям, ибо сведут их с пути веры. Из юдофобских же кругов пустили слух, что евреи под­держивали князя в деле освобождения крестьян для того только, что­бы получить свободные рабочие руки для своих промышленных пред­приятий. Разочаровавшись в своих надеждах, Куза переменил фронт и согласился оставить в проекте новой конституции старую статью о предоставлении права натурализации только христианам.

Когда Куза был низложен и на его место был избран князь Карл Гогенцоллерн (1866), еврейский вопрос стал одним из наиболее ост­рых конституционных вопросов. Немногие сторонники эмансипации различали между туземными и пришлыми евреями, требуя равнопра­вия для первых и права натурализации для последних; юдофобы же из выросшей христианской буржуазии причисляли всех евреев к «ино­странцам», лишенным права натурализации. В это время и Бухарест приехал президент парижского «Альянса», Кремье, с целью повли­ять на государственных деятелей в пользу эмансипации. В собрании румынских министров и депутатов он сказал: «Декрет о свободе не­гров подписал тот самый французский еврей, член временного пра­вительства 1848 года, который теперь стоит перед вами и просит сделать для евреев Румынии то, что он с такой радостью сделал для не­гров французских колоний». Речь Кремье вызвала аплодисменты, но даже лучшие депутаты выразили сомнение в возможности провести акт эмансипации при нынешних отношениях между евреями и румы­нами.