Новенькая на факультете боевых магов (СИ)

Тишина давит на барабанные перепонки. Тьма и неопределённость пугают до тошноты. Руками и ногами не пошевелить — они надёжно закреплены, а сама я подвешена в воздухе в позе звезды. Сердцебиение зашкаливает, кажется, тысячи сердец бьются в каждой мышце и каждой клеточке. Как я ни силюсь вытолкнуть изо рта кляп, у меня ничегошеньки не получается. Пытаюсь барахтаться, но верёвки лишь туже впиваются в запястья и щиколотки, я чувствую, как они кровоточат. Паника достигает пика, в груди нестерпимо жжёт, и я молюсь про себя о скорейшем конце. Однако тот всё не приходит и когда я, обессиленная от страха, готовлюсь потерять сознание, вспыхивает огонь. Он везде — справа, слева, снизу и сверху. Ослепительный, яростный, очищающий…

Это давнее и практически стёртое из памяти воспоминание из детства воскресает всякий раз, когда я нахожусь между жизнью и смертью. Справедливости ради нужно отметить, что в подобном состоянии я нахожусь не часто. Например, когда меня одолевает морская болезнь — а иначе в Ла Риору не попадёшь.

Утро или вечер — неизвестно. Всё слилось в бесконечных розовато-серых сумерках. Спроси кто, сколько я здесь пролежала, я бы ответила, что целую вечность, хотя, если учесть, что официант заходил в мою каюту только один раз, значит, время обеда ещё не настало. Да и Брайс бы не оставил меня надолго одну.

А вот и он! Сквозь шум бьющих о борт волн я различила наш условный с Брайсом стук — два длинных, три коротких.

После моего вялого «да» в каюту заглянул высокий крепкий блондин с такими широченными плечами, что едва поместился в пространстве два на полтора.

— Элла, не спишь? Как дела?

— Не спится. Заходи. — Я изо всех сил старалась выглядеть живой, но друг сразу меня раскусил.

— Совсем плохо, да? — сочувственно произнёс он и присел на край койки. Взял меня за руку. По сравнению с моей, безжизненной и ледяной, его ладонь ощущалась жаркой как печка.

— Вода — не моя стихия, ты же знаешь, — попыталась пошутить я.

— Позвать целителя?

— Уже приходил.

— Что за целитель? Кому уши пообрывать?

Я изобразила подобие улыбки и получше присмотрелась к Брайсу. Выглядел он вполне здоровым, несмотря на то, что вода с его огненной стихией тоже не особо-то дружит.

— Сам-то как? Смотрю, водичка огонь не потушила?

— Куда ей до меня! — рассмеялся Брайс. — На самом деле моя последняя девушка — магичка воды — научила меня кое-каким штучкам.

— И кто же она? — поинтересовалась я. — Кайли Портман? Или Френни Майерс?

— Почему тебя интересуют мои любовные победы, а не реальные заклинания, облегчающие морскую болезнь? — прищурился Брайс. — А! Понял! Ты ревнуешь! Святые Альверии, неужели Элла Фостер в меня влюблена?

— Ха-ха-ха. Очень смешно, Брайс. — Я попыталась выдернуть свою ладонь из его хватки и у меня почти получилось.

— Прости, Одуванчик. Просто хотел вдохнуть в тебя немного жизни. Говорят, смех её продлевает.

— Кажется, в моём случае бессилен даже смех.

— Не прибедняйся. Пульс прощупывается, речь вполне осмысленна. А кожа не настолько зелёная, чтобы бить тревогу. Жить будешь.

— Хотелось бы тебе верить.

— А когда я тебя подводил?

— Честно? М-м-м… Дай подумать.

— Эй, так не пойдёт! Или ты признаешь, что я — самый лучший друг на свете, или…

— Никогда.

— В смысле?

— Никогда не подводил, Брайс. Ты — мой самый лучший друг. Даже больше, чем друг. Ты тот самый старший брат, о котором можно только мечтать. Ты всегда поддерживаешь, помогаешь, вдохновляешь. И я очень благодарна тебе за это.

— Я сейчас расплачусь. Честно.

— Как же! Брайс Беккет скорее сожжёт себя в адском пламени, чем выдавит солёную каплю из уголка глаза. А вообще, я бы хотела на это взглянуть.

— Если это входит в список твоих заветных желаний, я подумаю, как это сделать без ущерба для самолюбия.

Когда мы устали смеяться и подкалывать друг друга, Брайс уселся поудобнее, прислонился спиной к перегородке, вытянул свои длиннющие ноги и протяжно вздохнул. Мне всегда нравилось смотреть, как при этом трепещут его длинные ресницы.

— Любуешься? — поддел он.

— Пф! Никогда не считала тебя красавчиком. Ничего личного, ладно?

— Хочешь, открою один секрет?

— Только один?

— Пока только один.

— Валяй.

— Я всегда мечтал побывать в Ла Риоре. Не просто побывать — стать полноправным её гражданином. Хотел поступать в Балленхейд.

— Почему же поступал в Хендфорд?

— Потому что туда поступала ты, Одуванчик.

— Да брось, Брайс. Перестань мне льстить и научись подавать правду как положено.

— Кто бы говорил!

На мгновение мне показалось, что Брайсу известно о случае с Ноксом. Я поклялась никому об этом не рассказывать и, если честно, Брайс был бы последним, кто бы узнал правду. Потому что меньше всего мне хотелось, чтобы из-за меня пострадал друг. А уж в том, что он отомстил бы за меня Ноксу, я нисколько не сомневалась.

Но он не знал. И я нашла в себе силы продолжить:

— Пусть в Балленхейде вступительные экзамены намного сложнее, чем в Хендфорде, ты бы поступил. Я уверена. Нужно было попробовать! А я бы как-нибудь пережила разлуку с тобой.

— Я бы не пережил.