Новенькая на факультете боевых магов (СИ)

Драка завязалась ещё до того, как Фицрой обогнал Нормана Гроувза, считавшегося самым сильным парнем в Хендфорде и который должен был участвовать в программе обмена студентов вместо меня.

Ник Боуэн прицельным ударом фаербола свалил с ног Торберна, один из наших командников связал Боба Эйвери лианами по рукам и ногам, Рубио Васкес со словами: «Ничего личного, дружище», — обездвижил заклинанием Кёртиса и тот рухнул как срубленное дерево и покатился по склону горы. Я побежала было за ним, но в меня врезался Адам Крейтон. От удара меня отбросило на несколько ярдов, дыхание перехватило.

— Ты долго ещё собираешься путаться у меня на пути, Фостер? — прорычал он, хватая меня за воротник и рывком поднимая на ноги.

— Пусти, идиот! — рыкнула я. — Тот факт, что в Балленхейде я, а не ты, не имеет никакого значения.

— Да что ты такое говоришь? — скривился он.

— Мы в одной лодке и делаем одно дело. Не пройдёт и полгода, как мы вместе будем сражаться с эльвами в степях Аластурии, и без разницы, у кого какой диплом, если условия и цель одинаковы.

— Ты ошибаешься, Фостер. У меня были определённые планы на Ла Риору, а ты всё разрушила!

— Или убираешь руки, или я наставлю тебе ожогов, — предупредила я.

— Откуда у тебя магия огня, дефективная? — усмехнулся Крейтон. — Твоя кандидатура на место в Балленхейде даже не рассматривалась, пока ты не спуталась с Ноксом. Он рассказал, как ты умоляла его. Ночь с тобой была худшей в его жизни, но он слово своё сдержал. Ты здесь, а я там.

— Ты несёшь какой-то убогий бред!

Терпеть это выше моих сил. Внутренний огонь выплеснулся наружу. На Крейтоне загорелась одежда, волосы… Но он, точно пылающий ангел возмездия, впился руками мне в шею. Давление и жуткая боль, неописуемая паника, ощущение полнейшей беспомощности, предчувствие непоправимого, сожаление о невысказанном — всё сплелось и перемешалось.

«Фригидус!» — мысленно приказывала я, продолжая поджаривать его ладонями.

Но и он меня не отпускал. Перед глазами заплясали огненные мушки, сердце колотилось как сумасшедшее. Колени подкосились, и я упала в тёплые родные объятия. Вдохнула живительный кислород и потёрла шею.

— Всё хорошо, Одуванчик, — послышался успокаивающий голос лучшего друга.

— Брайс! — обрадовалась я. — Спасибо всем богам за то, что вовремя послали мне тебя! Ещё бы секунд пять — и мне крышка.

— Спасибо богам за стечение обстоятельств и отсутствие твоего вездесущего Фицроя, — прохрипел Брайс, поднимая меня на руки.

— Нет, он вовсе не так плох, как ты думаешь, — протянула я, продолжая массировать шею. Ух и хватка у этого Крейтона! — Пока тебя не было, он дважды меня спас. Кстати, как Крейтон? Боюсь, из-за меня он получил обширные ожоги.

— Лучше о себе побеспокойся.

— Что ты имеешь в виду, Брайс? Поставь меня на ноги, пожалуйста, я в порядке. Поставь, сказала! Эй, куда ты меня несёшь?!

— Фригидус, Одуванчик! Наконец-то справедливость восторжествует и та, что отобрала магию у моего отца, будет наказана сполна.

Аналогичное заклинание застряло в горле. Неподвижность сковала тело обжигающим холодом. Я находилась в сознании и видела всё, что происходило вокруг — сочную зелень субтропиков, всполошившихся птиц, извилистую ленту реки далеко внизу и Эркина, приводящего в чувство Кёртиса.

— Что с Эллой? — воскликнул Эркин, провожая нас взглядом.

— Упала, ударилась, потеряла сознание, — отвечал Брайс, — ничего серьёзного. Мы будем внизу.

— Позаботься о ней, Беккет.

— Позабочусь, не переживай.

Мелкие капли дождя били в лицо, а я ничего не могла сделать. Совсем ничего. Только дышать едва-едва да наблюдать за тем, как меня вносят под свод какой-то пещеры, несут тёмными коридорами, не заботясь о том, что мои ноги и макушка бьются об острые выступы скальной породы, сгружают на каменный алтарь и связывают для надёжности по рукам и ногам.

— Игнис сакра! — воскликнул Брайс и пространство вокруг озарилось ярким огнём, а золотой кубок четырёх стихий звякнул о камень рядом с левым ухом.

Боги, как же я была слепа и глуха! Не хотела верить в очевидное. Конечно, это всегда и во всём был Брайс. Огневик, испортивший мне платье во время конкурса. Ненавидевший меня лютой ненавистью и притворявшийся близким другом. Строивший планы отмщения задолго до прибытия в Ла Риору. Заставивший поверить, будто в ту роковую ночь был у Эффи, открывший клетку с адской Дотти и похитивший кубок — уж как ему это удалось, остаётся загадкой, но удалось же — ведь вот он, кубок. Тот самый. Блестит в свете ритуального огня. Не удивлюсь, если и письма с угрозами и приказом украсть главную реликвию академии тоже присылал Брайс… Хотя это, скорее, дело рук его любовницы мисс Хавьер, как и его зачисление в программу обмена студентов. Уж ей-то ничего не стоило позаимствовать у вампира немного дорогой бумаги и убедить его отправить в Ла Риору не Крейтона и не Гроувза, а Беккета. Но то ли Брайс решил перестраховаться, то ли не особо мне доверял, а потому решил похитить кубок сам. А может, просто хотел меня запугать, играл как гончая с человеком.

Но, чёрт возьми, неужели он всерьёз верит в волшебную силу кубка?