Новгородские былины

11. Василий Буслаев. Печатается по записи, хранящейся в личном архиве Ю. Смирнова (см. и Архив кафедры фольклора МГУ, 1958, кенозерский маршрут, тетр. 8, № 5). Текст публикуется впервые. Записано С. Ожеговой и Ю. Смирновым летом 1958 г. от Аксиньи Семеновны Калитино́й, 66 лет, неграмотной, в д. Заречье на Кенозере (Плесецкий р-н Архангельской обл.). А. С. Калитина — уроженка д. Усть-По́ча (в сб. Гильфердинга и Соколова — Чичерова ошибочно названной Усть-Погой). До конца XV в. устье р. Почи, по-видимому, было важным пунктом на так называемом Кенском волочке, древнейшем пути новгородцев с р. Водлы по рекам Мышьи Черева и Поче на Кенозеро и далее в Заволочье, поэтому нельзя исключать, что тут действительно могли поселиться новгородцы.

А. С. Калитина переняла былину у своего отца С. М. Калитина, умершего в годы первой мировой войны, а ее отец был сыном сказителя М. И. Богданова, известного по текстам, помещенным в сборниках Рыбникова и Гильфердинга (у последнего он ошибочно назван Тряпицыным). К сожалению, ни от деда, ни от отца нашей певицы эту былину не записывали. Лишь в 1927 г. от ее матери В. П. Калитиной, вскоре умершей, был записан аналогичный, но более длинный текст (Соколов — Чичеров, № 256). Тогда ее мать также говорила, что переняла былину у С. М. Калитина.

Тексты матери и дочери интересны трактовкой, объясняющей начало конфликта между Василием Буслаевым и новгородцами. Мать Василия советует устроить пир, чтобы задобрить и расположить мужиков. Но мужики новгородские, идя на пир, задумывают ограбить Василия. И тот прибегает к помощи дубины, чтобы предотвратить грабеж. Тут намечена определенная законченность текста, не нуждающегося в продолжении. И, видимо, не случайно мать и дочь не помнили продолжения.

12. Простонародная сказка. Печатается по тексту, опубликованному в РФ, т. II, с. 282—285. Запись сделана П. И. Савваитовым в 1841 г. в Кадниковском уезде Вологодской губ. Название принадлежит собирателю, который сделал примечание: «Эта сказка нараспев поется и написана так, как поют». Текст представляет особый интерес как по времени записи (первая половина XIX в. — большинство известных нам текстов записано во второй половине XIX—XX в.), так и по местности, где былинная традиция к концу девятнадцатого столетия уже угасла. Угасание эпической традиции отразилось и на этом тексте: вместо новгородской братчины пир устраивается неким князем Кутусовым, возникший было мотив «незваного гостя» (князь не позвал Василия) не развит, бой происходит вместо обычного для Новгорода Волхова на Поцять-реке (Почай-река), перенесенной из былин, связанных с именем Добрыни.

Многие эпизоды в вологодском тексте трактованы иначе, чем в сборнике Кирши Данилова, и приближаются к текстам традиции Русского европейского Севера, записанным в конце XIX—XX в. Так, о желании «биться-драться» с Новгородом Василий говорит не в разгаре потасовки, как у Кирши Данилова, а в момент, когда все на пиру хвастают. Мать запирает Василия, опасаясь за его жизнь и не веря, что он может одолеть Новгород. Таким образом она хочет заступиться за него, откупаясь от боя «золотой казной». Такая мотивировка заключения Василия в погреб кажется нам более соответствующей эпической традиции. Поступок матери вызван обычной в былинном эпосе «первоначальной недооценкой героя».

Последние восемь стихов представляют собой контаминацию с былиной «Василий Буслаев в Иерусалиме», текст которой передан здесь очень кратко и невразумительно.

Первыми публикаторами в орфографию подлинника внесены следующие изменения: jo передано через ё, оу, обозначающее неслоговое у, передано через ў.

13. Василий Буслаев в Новгороде. Печатается по тексту сб.: Ончуков ПБ, № 88. Записано летом 1902 г. в д. Бедовая Пустозерской вол. (Нижняя Печора) от Павла Григорьевича Маркова, 76 лет. Начала былины сказитель не помнил.

В тексте прямо указывается, что бой Василия с новгородцами был кулачным. Традиционный набор дружины здесь представлен как отбор бойцов для кулачного боя. Подчеркиваются дружеские отношения Василия с Костей Новоторженином, Фомой Толстым и Патанюшкой Хроменьким, которые в настоящем тексте после испытаний вязом становятся не просто «наймитами», как в других текстах, а его названными братьями («да паче брата родимого»). Эта черта сближает текст сборника Ончукова с текстом сборника Кирши Данилова, в котором Василий обращается к товарищам с почти тождественными словами (см. № 1, ст. 78—79).

Интересна формула, которой Василий вызывает на борьбу весь Новгород: «биться бы, драться с Новым-городом, опричь Антониева монастыря, задор возьмет дак и с Онтоньевым». Былина образно рисует, как в пылу кулачного боя Василия «взял задор», он убивает попавшего под руку старика Антония, которого сказитель связывает с Антониевым монастырем, и не замечает мать, хотевшую остановить побоище. Былина заканчивается указанием на то, что Василий выиграл заклад.