Новое начало

— Что-о?! — взревел надзиратель. — Ну всё, Реддль, тебе конец! — и он потащил его за собой, чуть не выкручивая запястье.

«Карцер», — мелькнула мысль у Тома. Но он безжалостно отмёл её, зная, что так просто он не отделается: Уэллс не прощает даже неуважительного взгляда в его адрес. И предчувствия Тома сбылись.

Лёжа на животе на продавленной койке, матрас которой кишел клопами, в сырой полуподвальной цементной клетушке без окон, именуемой всеми воспитанниками карцером, он думал о Валькери. Это отвлекало его от мыслей о спине, безжалостно исхлёстанной розгами почти до костей. Рубашка, намокшая от крови, прилипала к спине — и он вспоминал то утреннее рукопожатие. Железный приторный запах наводил на мысль о тонких клыках Наркиса, чем-то даже красивых…

Том жалел, что завтра Валькери он не увидит — Уэллс не выпустит его ещё дня три, не меньше. Но потом… потом он обязательно найдёт её — или она его… Пусть даже ему придётся тащиться пешком на окраину города, в офис «Даркен Индастрис»…

Том забылся тяжёлым сном. Его истерзанное тело, кричащее от боли, горело — похоже, начиналась лихорадка. Хотя за ночь она должна пройти — Том был гораздо крепче, чем казался на первый взгляд.

Однако на следующее утро, где-то около десяти часов, Уэллс распахнул дверь карцера и грубо прорычал:

— Выметайся, живо! Дуй в свою комнату и приведи себя в порядок. За тобой приехала какая-то девка. Не знаю, зачем ты ей сдался, крысёныш, но она заплатила три тысячи фунтов, чтобы забрать тебя с собой на всё лето. Так что собирай своё шмотьё и проваливай.

— Валькери, — тихо пробормотал Том.

Он помчался в свою комнату, забыв про свою израненную спину, и одним махом сгрёб вещи в сундук, не забыв и магические принадлежности. Через четверть часа он был полностью готов и, уже переодетый, спустился вниз. Там околачивался кое-кто из приютских, глазея на богато одетую девчонку, приехавшую к этому странному Реддлю, с которым вечно что-то случалось и которого так ненавидел Уэллс.

— Привет, — встала ему навстречу Валькери. — Готов? А вещи?

— Наверху. Сундук тяжёлый, — он понизил голос, — без магии не донести.

— Учись! — Валькери взлетела по лестнице на второй этаж, перепрыгивая через пять ступенек, и легко принесла здоровенный сундук одной рукой. — Я же вампир, — шепнула она и, улыбнувшись, дружески хлопнула Тома по плечу. Он удержался от вскрика, но невольно вздрогнул, когда раны от розог отозвались дикой болью во всём теле. Пэнтекуин внезапно замерла, словно оглушённая, и, изменившись в лице, медленно и с усилием над собой хрипло проговорила:

— Тебя… били?

— Нет, что ты, — поспешно пробормотал Том. — Я просто вздрогнул от неожиданности…

Он осёкся, когда случайно встретился с глазами Валькери. В чёрной глубине полыхал яростный огонь, смешанный с непонятной болью и отчаянием.

— Кто? — коротко спросила она.

Том промолчал, однако невольно метнул быстрый взгляд в сторону Уэллса, с нескрываемым отвращением наблюдавшем за ним. Валькери перехватила его и, сразу всё поняв, пугающе медленно опустила сундук на пол и повернулась к надзирателю. Словно воздух потемнел и сгустился вокруг неё; серая приютская кошка с испуганным мяуканьем рванулась прочь из дома, и Том понял, что Пэнтекуин сейчас может даже убить — так велика была её ненависть.

— Вал… не надо… — негромко шепнул он, даже не надеясь образумить девушку.

Однако напряжение вокруг уменьшилось — видимо, Валькери всё же сумела взять себя в руки. Сделав успокаивающий жест в сторону Тома, она шагнула к Уэллсу.

— Я дала вам три тысячи фунтов, так? — её голос был мягок, но Том уже немного узнал о ней, и невольный холодок прошёл по его телу.

— Надеюсь, вы не собираетесь забирать их! — надзиратель подозрительно прищурился.

— О, нет! — поспешно воскликнула Валькери. — Напротив, я хочу дать вам ещё немного.

Она небрежно вынула из кармана пачку крупных купюр и, отсчитав ещё три тысячи, протянула Уэллсу со словами:

— Это за лечение.

Воровским жестом спрятав деньги в карман, надзиратель лишь потом сообразил и спросил:

— За какое ещё лечение?

— Вывихнутая рука, два сломанных ребра, четыре выбитых зуба и шрам на лице, — спокойно пояснила девушка.

— Я не понимаю, — грубо буркнул Уэллс.

— Сейчас поймёте…

И внезапно изо всех сил врезала ему снизу вверх кулаком в челюсть. Мощный удар отбросил громилу на несколько футов, однако он каким то чудом удержался на ногах.

— Какого…?!! — взревел он, бросаясь на Валькери. Приютские невольно ахнули: казалось, что девушке конец и Уэллс её попросту растопчет.