Новые Дебри

Но что еще можно добавить о переходах на данный момент? Сколько требуется времени, столько они и занимают. Оказываются трудными настолько, насколько труден рельеф, и не более того. Погода меняется. Хоть они и увидели что-то новое, это были лишь вариации на темы, с которыми они успели познакомиться во время прошлых переходов. Холмы, которые выглядели так, будто двигались, отличались от предыдущих лишь тем, что почему-то новые, казалось, двигались быстрее. Но на самом деле не двигались ни те, ни другие. Их верхушки казались острее, скорее как рога, чем как языки прошлых холмов из прошлых переходов. И на них царило полное затишье. Община до сих пор слегка задерживала дыхание, поднимаясь на них, даже теперь, по прошествии долгого времени.

Не то чтобы они утомились или им наскучило это окружение. Как привилегия воспринималось именно единообразие. Возможность войти в ритм. Блаженствовать в одном месте так долго, чтобы уже ничему не удивляться. Сырые леса с тяжелым навесом веток нравились бы им в любом случае, даже если бы они разучились бояться саламандр, которых находили под каждой гнилушкой. И все так же вычерпывали бы скользкие мешочки с бисером икринок из каждой наполненной водой впадины, какая им попадалась. Не для того, чтобы восторгаться, а потому, что они могли. И хотели есть. Да и были ли они вообще когда-нибудь искателями приключений?

Если в суровом Пятом Большом переходе и было что-то светлое, так только то, что завершился он в тихом и мирном месте. Там, куда, казалось, не заинтересованы наведываться Смотрители. А может, как надеялась Община, у Смотрителей хватает и других забот. Порой Глен вслух высказывал беспокойство насчет исследования. На третью зиму их блужданий вокруг Котловины, не нарушенных ни Смотрителями, ни указаниями идти на Пост, он задался вопросом, почему им больше не раздают опросники, не берут кровь на анализ и не проводят осмотры и что означает отсутствие всего перечисленного. Но остальных это не тревожило. По исследованию никто не скучал.

– А я и не говорил, что скучаю по нему, – уверял Глен, но этого и не требовалось.

После того как выпал последний снег, Вэл наконец забеременела. И округлилась, стала краснощекой и пошатывающейся, как желудь в скорлупе, к тому времени, как появился тот Смотритель верхом на лошади. Он казался скорее видением, нежели человеком. Столько времени прошло, он никак не мог быть настоящим. Смотритель не представился.

– Вам надлежит двигаться дальше, – процедил он, не слезая со своей кобылы в серебристую крапинку. – Вы пробыли здесь слишком долго.

– А вы здесь слишком долго не бывали, – откликнулась Беа.

– У нас много дел, – бесстрастно отозвался он и прикрыл глаза, будто вспоминал страшный сон. Потом вздохнул. – Мы ведь на работе, знаете ли. И эта работа не из легких. Так что будьте добры, помогите мне справиться с ней побыстрее. – Он устало ущипнул себя за переносицу. – Вы пробыли здесь слишком долго. Пора двигаться дальше.

– А с чего вдруг на лошади? – спросила Беа.

– Прошу вас, не уходите от разговора.

Беа сделала наивные глаза.

– А что такого-то? Просто хочу узнать. Обожаю лошадей. – Она почесала кобыле подбородок, и та довольно всхрапнула.

– Исследования показали, что грузовики наносят слишком серьезный ущерб экосистеме.

– Вам для этого понадобилось проводить исследования?

Смотритель нахмурился.

– Нет, конечно. Но мы не знали, насколько велик ущерб. Грузовики оставляют суперслед. – Его лицо болезненно исказилось при мысли, сколько суперследов он оставил на этой земле. – Так что теперь все мы передвигаемся верхом. – Он неловко сполз с седла.

– Большая перемена, – сказала она.

– С этой новой Администрацией одни большие перемены.

– Что же это за Администрация такая? – спросил Карл.

Все взрослые засмеялись, особенно Новоприбывшие. А пока смеялись, Смотритель что-то записывал, сведя брови.

Покончив с записями, он велел:

– Отправляйтесь.

– Нам надо дождаться, когда вернутся наши Собиратели, – сказала Беа.

– А где они?

– В горах.

– А вы почему не в горах вместе с ними?

– Потому что мы здесь.

Разраженным жестом Смотритель снова открыл блокнот.

– Собирательством вы должны заниматься все вместе, – выговаривал он сквозь зубы и яростно царапал ручкой, записывая их прегрешения. – Вы никого не должны ждать. Вы же кочевники. Вам нигде не разрешается просто ждать. Вам положено: первое – держаться вместе; второе – не прекращать движение, третье – всеми делами заниматься во время переходов. – Из оставшихся после подсчета пальцев сложилась двустволка.

– Мы вынуждены останавливаться для охоты, собирательства и обработки добычи, – напомнила Беа.

– И потом, даже кочевые народы в конечном итоге оседают на одном месте, – добавил Карл. Высказывание было совершенно не свойственным ему, но в этом году он подвернул ногу, с тех пор переходы ему немного разонравились.