Новые правила

Они немного помолчали, задумавшись. «Для красоты» – это звучало так странно и непривычно! В их мире не было места чему-то, что создавалось «для красоты», – такой роскоши никто не мог себе позволить. Люди, которые жили здесь когда-то, гуляли по дворам, говорили друг с другом и смотрели на вещи, сделанные для красоты, – не ради выживания. Какими были те люди? Теперь не узнать.

Ган единственный не выглядел впечатленным, как будто гулять по старым городам ему было не впервой; зорко и напряженно он поглядывал по сторонам – под стать натянутой тетиве у него в руках. На мгновение Артем ощутил вспышку вины – кажется, только Ган думал о безопасности, пока они с Каей были увлечены красотами мертвого города.

Когда они свернули на следующую улочку, путь им преградил обрыв. Видимо, когда-то здесь прошел большой разлом – теперь грязноватая вода водопадом стекала по тому, что когда-то было мостовой, вниз – в то, что когда-то было каналом. Канал, вышедший из берегов, превратился в продолговатое озеро, из которого тут и там выглядывали проржавевшие крыши домов, кое-где соединенные узкими мостками из мусора.

На стене высокого здания напротив Артем разобрал почти полностью уничтоженную временем надпись «Самый надежный банк».

Пока что никто не говорил об этом вслух, но Северный город не выглядел как место, в котором можно было действительно найти ученых… или кого бы то ни было.

– Кто-то построил эти мостики между крышами, – сказал Артем, чувствуя, что не может больше выносить тягостное молчание.

– Может быть, это было давно, – ответил Ган, с силой дергая на себя проржавевшую пожарную лестницу. – Где, вам сказали, был этот бункер?

– Ближе к центру, – Кая достала из кармана карту. – Судя по тому, что дедушка подчеркнул… Нам туда.

– Очень хорошо, – Ган кивнул, показывая, что лестница безопасна. – Забирайтесь по одному. Кто бы ни строил эти мостки, по ним ходили… Значит, и мы можем. Проберемся по крышам до местечка посуше. – Он замолчал, казалось, колеблясь.

– Что-то не так? – спросила Кая, опередив Артема.

– Есть немного, – Ган улыбнулся с деланной бравадой. – Не хотелось бы вас расстраивать, но если здесь везде такое болото… Что случилось с бункером?

С минуту все подавленно молчали.

– Мы пока не можем знать, как везде, – сказал Артем, стараясь, чтобы его голос звучал убедительно.

Кая кивнула:

– Идем. Все равно покоя не будет, пока не проверим.

– Ладно-ладно, – пробормотал Ган, берясь за лестницу. – Мое дело попытаться оградить вас от разочарований, леди. Я полезу первым – если меня выдержит, то и вас тоже.

Лестницу качало из стороны в сторону, когда Артем забирался по ней; хлопья ржавчины осыпались вниз, как грязный снег, и царапали пальцы. Кая помогла ему подняться на крышу, с трудом отдышавшись, он выпрямился и обомлел.

Высоко поднявшееся солнце, словно расплавленным металлом, заливало крыши города светом – Артем сощурился, стало больно глазам. Город оказался куда больше, чем он думал или мог себе представить, – плоские острова крыш тянулись насколько хватало взгляда. Их окружала вода – и не везде стоячая. Кое-где она вихрилась маленькими водоворотами, рябилась подводными течениями – возможно, когда-то там были каналы. Давным-давно Каин дедушка рассказывал им о городе на воде, городе-музее в далекой теплой стране старого мира – к своему стыду, Артем не запомнил названий. После истории Артему приснился тот сказочный город – с его горбатыми мостиками, бесконечными каналами и домиками, стоящими вплотную друг к другу.

То, что он видел сейчас, выглядело иначе и все же напоминало тот сон. У их ног лежал утонувший город – первые этажи домов явно уже очень давно ушли под воду. Артем представил себе годами парящие в воде столы и шкафы и содрогнулся.

– Ладно, давайте по мосткам. Проверяем, потом идем, – сказал Ган. Он явно был не в восторге от того, что ни Артем, ни Кая не предложили вернуться назад.

Позднее Артем не раз пытался понять – что заставило его двигаться дальше. В конце концов, ни один бункер не мог спасти людей от такого наводнения. Все системы вентиляции должны были уже давным-давно быть неисправными, а люди – мертвыми.

Возможно, дело было в том, что он хотел знать точно, а возможно, в том, что сама мысль о том, чтобы сдаться и вернуться ни с чем, казалась невыносимой… Хотя с каждой новой крышей мечты о добрых и умных людях, с благодарностью принимающих драгоценные листки, а потом и его самого – в свой круг, становились все более и более размытыми и менее реалистичными, а потом растворились совсем… В тяжелом дыхании и неприятной дрожи в ногах, ступающих на шаткие мостки из ржавых труб, дерева и хлама.

Каждый мостик, ведущий с одной крыши на другую, становился серьезным испытанием. Артем шел вторым, после Гана, и старался не показывать, как ему страшно: помнил, что сзади на него смотрит Кая. Колени дрожали, зубы стучали – налетавшие то и дело порывы ветра норовили сбить с ног – а под ногами простиралось мутное городское море, обманчиво спокойное, темное.