Новые правила

Она смерила Каю взглядом с головы до пят:

– Чего тебе? Влад отдыхает.

– Мне надо с ним поговорить.

Фатима закатила глаза:

– Сказано тебе: отдыхает.

– Да впусти ее, – из темного нутра дома донесся голос Влада, – я и сам хотел с ней поговорить.

Фатима неохотно отодвинулась, пропуская Каю в дом.

– Проходи, девочка. Он у себя.

Фатима была года на четыре старше Каи, но пренебрежительное «девочка» пришлось проглотить, потому что ссориться с женой Влада она никак не могла себе позволить.

Когда-то в детстве она бывала здесь, и с тех пор кабинет не изменился – и опять поразил ее роскошью. Дубовые панели, которыми были обшиты стены, почти не пострадали от времени, как и мебель – красивая, резная, сделанная когда-то на заказ и чудом уцелевшая во времена мародеров. Влад сидел за столом, сложив руки на груди. Перед ним на подносе стояла чашка с горячим чаем (от напитка шел пар), ломтями хлеба, маслом и почищенными и разрезанными на ломтики яблоками. Кая почувствовала, как рот наполняется слюной, и отвела взгляд. Фатима зашла в кабинет вместе с ней.

Владу было около сорока – крепкий, жилистый, бритый наголо, он напоминал большую каменную глыбу.

– Здравствуй, Кая. Ты поздновато. Я ждал тебя еще вчера. Фатима, спасибо. Подожди у себя.

Напоследок наградив Каю пренебрежительным взглядом, Фатима поморщилась:

– Ничего тут не трогай. Если буду нужна, позови – эти слова она адресовала уже мужу.

Влад поболтал ложечкой в чашке, хмыкнул:

– Итак, Кая… Подожди, я посмотрю журнал.

Из ящика стола явился на свет тяжелый гроссбух, распухший от страниц, исписанных мелким почерком. Влад долго листал его, продолжая побалтывать ложечкой в чашке. Он не предложил Кае сесть, поэтому она так и стояла перед столом, скрестив руки. Потом вспомнила, как дедушка говорил ей, что эта поза демонстрирует уязвимость, и опустила руки вдоль тела, стараясь стоять как можно прямее, с высоко поднятой головой и расправленными плечами. Сохранять невозмутимость было сложно не столько из-за волнения, сколько из-за ударов ложечки о стенки чашки. Когда Кае начало казаться, что еще пара минут звона – и она будет готова выпрыгнуть в окно, лишь бы перестать это слышать, Влад наконец поднял голову.

– Что же ты не садишься? Сядь. Итак, я посмотрел записи по вашему долгу. Ведь, как я понимаю, ты пришла по поводу долга?

Кая села на стул с жесткой спинкой и сделала глубокий вдох, прежде чем заговорить. Оставалось надеяться, что нападение – и впрямь лучшая защита.

– Вообще-то я пришла просить место в страже.

Кажется, ей удалось удивить его. Влад, обычно невозмутимый, нахмурился и отложил в сторону ложку.

– Не понял. В страже?

Кая кивнула:

– Я уверена, что пройду, если вы допустите меня к испытаниям. Я знаю, они через пару дней. Я готова. Я хорошо стреляю, с холодным оружием тоже имела дело… И я хорошо знаю лес.

– «Если я допущу», – повторил Влад, сделав многозначительное ударение на «если». – Но в страже нет и не было девушек. Это не всякому по плечу.

Он говорил с ней как с ребенком, но Кая слушала молча: перебивать Влада себе дороже.

– Стража – наши защитники, главная боевая сила. Там, за стенами, они не только с нечистью встречаются. Иногда им приходится убивать людей. Это работа не для девочки.

– Потому что ни одна девочка раньше не пробовала, – сказала Кая, убедившись, что Влад закончил. – Раньше девочки не участвовали в испытаниях. Но я хочу.

– А знаешь, чего я хочу? Я хочу услышать, когда ты и твой дед планируете разобраться с долгами. Вот, смотри. Записи за последний месяц. Лекарства из лазарета пятого и седьмого… И еще тринадцатого числа этого месяца. Услуги врача – трижды. Теперь по еде… Ты умеешь читать?

Кая кивнула.

– Ну, тогда посмотри сюда.

Кая покорно склонилась над гроссбухом Влада, не разобрала ни слова в неровных завитушках его почерка, но на всякий случай кивнула:

– Да, я вижу.

– Отлично, – Влад торжествующе хлопнул в ладоши, – дело за малым – покрыть долг. Внесенное тобой в последние недели не покрывает расходы, которые несет община, чтобы вас кормить.

– Мой дедушка болеет.

– Я тебе сочувствую, – сказал Влад. – Но и ты должна меня понять. Ты берешь сверх того, что община может тебе дать. А значит – отнимаешь у других.

Кая почувствовала, как ногти вонзаются в ладони, причиняя боль, и разжала кулаки. Это не укрылось от Влада.

– Не подумай, что мне не жаль, – произнес он чуть мягче, поглаживая ежик на затылке. – Существуют правила, по которым живут все. Если делать исключения для одного, другие тоже захотят поблажки. Я несу ответственность за жизни людей и не могу позволить себе тратить ресурсы. Твой дедушка знал об этом, когда принимал решение привести сюда вашу группу… Значит, ты должна уважать его решение. Разве ты хочешь, чтобы из-за тебя зимой кому-то пришлось голодать?

Кая невольно бросила взгляд на поднос с едой, стоящий перед Владом, подумав о том, что этим «кем-то» явно будет не он.

– Я все отработаю. Дайте мне пройти испытание в стражу – я отработаю все на вылазках.