Новые соседи

«Пчелы! У чудака Гворфа зимовали злые горские пчелы!» — сорвавшись с места, он бросился к глиняным ульям и принялся что есть мочи хлестать по ним и встряхивать, будя и зля пчел.

— Подруженьки мои! — со слезами на глазах запричитал Гворф. Арратой сунул ему в руки бочонок, и инженер, поднявшись над парапетом, зашвырнул еще один чудной снаряд. Купец не утерпел, выглянул и метнул в уцелевших еще одним ульем. Атаковать враги уже не помышляли: сотни пчел жалили их, впиваясь в лицо и шею. Противники вопили от боли и катались по земле.

У ворот зазвенело железо. Арратой подхватил под мышки два оставшихся бочонка и бросился к надвратным башням. Защитники Декуриона сражались, укрываясь за непрочным заслоном, тыча копьями в воротный проем. Подскочив, Арратой кинул бочонок на внешнюю сторону, в толпу врагов. О каменную кладку звякнула стрела, и соглядатай, пригнувшись, не глядя зашвырнул последний бочонок. Послышались крики боли.

— Не ждали такого, сволочи, — прошипел довольный Арратой, выдернул меч и бросился по ступеням вниз. Он пнул атакующего в спину, рубанул другого и перескочил через завал, едва не напоровшись на свистнувший наконечник: чернобородый охотник чуть не насадил его на пику, в последний миг признав и отведя копье.

— Давай! — раздался громкий крик Дераха, и в проем густо полетели стрелы. Наступающие повалились с ног. Перед воротами выли и крутились жалимые насмерть имперцы. Доспехи и щиты не спасали от тучи маленьких самоубийц с одним-единственным коротким жалом. Стрелы упокоили бедолаг, прекратив жуткий вой.

«Может, и отобьемся», — мелькнула робкая мысль.

Мелькнула и пропала. В проеме ворот вырос плотный строй воинов за щитами, а над бойницами показались головы атакующих. Нашлись-таки у сволочей лестницы?

Вновь сыпанули стрелы, отлетев от щитов. Наступающие рывком приблизились, умело отводя копейные выпады, и бросились на преграду, запрыгивая сверху на укрывающихся за заслоном защитников. Имперцы были матерыми бойцами: безусые горцы, до этого споро орудующие копьями, в ближнем бою оказались бессильны. Бедолаг резали как овец. Только Дерах и немногие взрослые воины крутились и отбивались кое-как. Но и они падали один за другим.

— Отходим! — крикнул Дерах. — Отходим!

«Куда?» — Арратой отмахнулся мечом. Заученным движением отвел вражеский клинок в сторону и рубанул по выставленной ноге. Руку дернуло: попал. В драке ему вновь не хватало щита, с которым его учили сражаться. Арратой кинул взгляд назад и понял замысел Дераха: на тоненькой улочке, зигзагами поднимающейся к твердыне, у хлипенького заслона поджидала врагов еще пятерка горцев. Среди них Арратой приметил бледного инженера.

«Жив!» — обрадовался Арратой и припустил. Над ухом вжикнуло, и бегущий впереди воин упал. Под шлемом торчала короткая стрела. Арратой пригнулся и сиганул в сторону, укрывшись за разваленной куцей глинобитной стеной. Воины, не успев добежать до спасительного завала, падали один за другим. Со стрелой в спине покатился по земле Дерах. Преследователь замахнулся мечом, но старый горец подсек ногу противника и всадил клинок в живот. Прыгнул вперед, всаживая кинжал под кольчужную юбку второго имперца, — и изогнулся от страшного удара мечом по спине. Враги, как дровосеки, рубили старого горца, вымещая злобу.

Впереди мелькнула тень. Арратой вжался в огрызок стены и поднял глаза. Знакомый недомерок с окровавленным топориком в руке смотрел на замершую фигуру и гадко улыбался.

— Ф-ф-то, Кни-фф-фф-ник? Ф-ф-фссё? — просипел Клоп и замахнулся.

Не помня себя, Арратой махнул мечом над землей, и подсек Клопа под коленом. Клинок вывернуло из ладони, а недомерок рухнул перед ним, булькая и пуча глаза от боли. Арратой, скуля от ужаса, двинул уродцу в нос один раз, другой. Под кулаком хрустнуло, и учетчик схватил прежнего соватажника за шею, наваливаясь и сжимая пальцы изо всех сил. Тельце недомерка под ним билось и выгибалось, словно пойманная рыбина. Раззявленный рот хрипел, а в глотке метался скользким червем обрубок языка. Наконец Клоп раскинулся и затих.

Мокрый Арратой огляделся и увидел, как имперцы добивают защитников. Все было кончено. Стойкий Дерах лежал изрубленный на куски, а над ним возвышался Сплетник в плаще со скинутым на спину капюшоном. Он улыбался.

Вдруг позади раздались тревожные крики. Вдалеке, нарастая, послышался стук копыт. Лицо Сплетника исказилось, руки против воли метнулись к капюшону, накидывая на голову. Арратой приподнялся над укрытием. Во двор крепости выскакивали горцы на конях, лихо перепрыгивая через завал.

— Живьем! — пронеслось над Декурионом. — Живьем!

Кричали на дорча, и Арратой выдохнул. Мимо метнулся один из имперцев, и учетчик с оттяжкой рубанул его по спине. Тот рухнул, и Арратой рубанул еще раз и еще, выплескивая пережитый страх.

Конники били врагов древками копий, скидывая наземь. Кого-то оглушали ударами мечей плашмя. Поверженных споро вязали и скидывали в кучу. Горец приблизился к Арратою, и тот выставил ладони перед собой.

— Я свой!

Всадник нахмурился.