Новые странствия Салли Джонс

Я сперва не поняла смысла его слов. Гордон и Симмонс тоже, казалось, были растеряны. Быстрее всех опомнилась Мойра. Резким движением она вырвала из рук Симмонса двустволку и направила двойное дуло ему в грудь.

– Так это был ты! – процедила она сквозь зубы. – Ты рассказал Тарантелло, где состоится встреча!

Симмонс рот раскрыл от удивления.

– Господи… – подняв руки, пробормотал он. – Да это ж… ничего не пойму… это неправда!

– Да брось! – прошипела Мойра. – Мы все слышали, как Тарантелло благодарил тебя!

Симмонс замотал головой.

– Да я его впервые в жизни вижу!

Рука Мойры впилась в ружье, указательный палец лежал на спусковом крючке. Дыхание Симмонса участилось. Лицо было мертвенно-бледным.

– Мэм, прошу вас… поверьте… я не…

– Молчать! – рявкнула Мойра. – Дай подумать…

Она пристально смотрела на Симмонса. Взгляд почернел. Когда она снова заговорила, голос дрогнул от едва сдерживаемого гнева.

– И ведь это не в первый раз, так? – сказала она.

Симмонс мучительно сглотнул.

– Что вы имеете в виду? – Он был в отчаянии. – Я не понимаю…

Мойра крепче сжала двустволку, целясь уже прямо ему в лицо.

– Все ты отлично понимаешь, – прошипела она. – Это ты рассказал Тарантелло про сейф! Кто же еще? Ведь в ту ночь ты был с нами!

Симмонс сидел с открытым ртом, как заколдованный, не в силах отвести глаз от ружья.

– Нет, нет, – твердил он надломленным, сиплым голосом. – Клянусь!

– Не лги мне! – закричала Мойра. – Это все ты! Будь ты проклят, предатель!

И тогда Гордон осторожно положил руку Мойре на плечо. Возможно, это прикосновение остановило ее. Она медленно опустила ружье. Руки дрожали. Когда дыхание немного успокоилось, она сказала:

– Карл и Кевин как нечего делать вытрясут из тебя правду. Они это умеют. А потом ты отправишься с ними в свое последнее путешествие. На Сумеречную пристань…

На и так уже белом лице Симмонса не осталось ни кровинки.

Возвращение в Глазго из паба «Черная повозка» было, пожалуй, самым страшным плаванием в моей жизни. Даже когда «Хадсон Квин» затонула на реке Ажиере, мне не было так жутко.

Шкипер Симмонс вел лодку под дулами собственной двустволки и револьвера Гордона. В его глазах горел страх.

Я вспомнила, что сказала Флоренца тогда, у железнодорожных путей.

«Даю тебе слово, Мойра не узнает, что это ты ее предала. Мой дядя об этом позаботится…»

Во рту был гадкий горький привкус, меня мутило. Тарантелло внушил Мойре, что предатель – Симмонс. И сделал это ради меня, чтобы не подвести Флоренцу!

Ночной бриз с моря крепчал. Нас подгоняло приливное течение. Шлюп бодро шел вверх по Клайду. Мы миновали шлюзы в Гован-грейвинг-докс, и я увидела дома на Брумило и мосты над рекой. Скоро мы будем на месте…

Я должна помочь Симмонсу! Но как?

От южного берега только что отошел паром. Это было двухпалубное судно, перевозившее автомобили, людей и лошадей. Чтобы избежать столкновения, Симмонс должен был уйти вправо или влево.

Но он этого не сделал. Он продолжал идти вперед.

Я обернулась. В его глазах до сих пор горел ужас. Но сейчас я заметила в них и кое-что другое. Решимость. Он стиснул зубы, словно готовясь к чему-то страшному. Но к чему?

Я снова посмотрела на паром. Нас разделяло не больше ста метров. А мы все так же шли курсом на столкновение. Ни Мойра, ни Гордон этого не видели, так как сидели лицом к Симмонсу, направив на него оружие.

С каждой секундой паром приближался. Что задумал Симмонс?

Когда судно приблизилось настолько, что до него можно было докинуть камнем, над водой грянул оглушительный гудок. Это капитан парома просигналил в туманный рожок, чтобы мы уступили дорогу.

Мойра и Гордон вздрогнули от ужаса. Они обернулись. На пароме зажглись прожекторы. Слепящий, резкий свет бил прямо в глаза.

Я уже решила, что мы столкнемся. Дыхание перехватило, тело сковал страх. Но в следующий миг мы выскочили у парома из-под носа, пройдя от него всего в двух-трех метрах.

Взревел двигатель – капитан дал машине задний ход. А у нас в кильватере, выхваченное лучом прожектора, что-то мелькнуло.

Это был Симмонс.

Должно быть, он прыгнул в воду в тот миг, когда на пароме врубили свет.

И теперь бешено работал руками, чтобы удержаться на плаву.

Извергая проклятья, Мойра встала и попыталась прицелиться. Но выстрелить не успела. Ей помешал жуткий вопль, перекрывший грохот мотора.

Всю дорогу Берни, как всегда, сидел, сжавшись в комок. Но сейчас он встал на колени, стиснул руками голову и рыскал бешеным взглядом, выискивая Симмонса в темноте. Огромное тело сотрясали судороги. Наконец, легкие иссякли и душераздирающий крик смолк. Но Берни снова набрал воздуха и снова закричал. Ничего подобного я в жизни не слышала.

Мойра в ярости подошла к нему и наотмашь ударила по лицу.

– Замолчи, чертов идиот! – заорала она.