Новый год в октябре

«Вот щучка! – беззлобно удивился Прошин. – Без десяти часов любовник – и такие расчеты…»

Впрочем, прическа была великолепна.

«Домой, быстрее домой», - подгонял он себя, прощаясь, благодаря и уточняя час свидания, на которое не очень-то и стремился.

До защиты оставалось два с половиной часа.

И через два с половиной часа он вошел в лекционную аудиторию института, куда уже стекались знакомые и незнакомые люди, причастные к последнему кону игры; развязал тесемки, развернув листы ватмана с чертежами узлов, схем и орнаментов формул и встал, облокотившись на кафедру.

Он сжато и очень уверенно говорил, шурша рулонами бумаги, и осекся лишь раз, вспомнив нечаянно утреннюю встречу на перекрестке. И лишь на мгновение…

Было тихо и скучно. В скрещении солнечных лучей, с трудом пробивавшихся через мутные оконные стекла, клубилась пыль, поскрипывали шеренги кресел… Кто смотрел на часы, кто в пространство; Бегунов бесцельно водил ручкой по бумаге, вычерчивая геометрические фигуры, и изредка кивал Полякову – единственному, который то и дело испрашивал у него дозволения задать диссертанту вопрос и задавал его – с ядовитейше–добродушной интонацией и, всякий раз получив сухой и четкий ответ, садился на место, смущенно разводя руками. Схватку злодея–оппонента и умницы– диссертанта они разыграли превосходно, но вскоре поняли, что вполне могли обойтись и без нее – своими придирками Поляков только всех раздражал. Второй оппонент – сонный, седобородый старичок с перламутровым носом и склеротическими прожилками на щеках, в пенсне и академической тюбетейке – регулярно и благосклонно наклонял голову, видимо, не очень–то вникая в суть доносившегося извне; третий – Таланов – грозно помалкивал. И, как только Прошин закончил, встал и, попросив у Бегунова слова, сказал:

– Красиво. Очень красиво… И чувствуется многолетняя, кропотливая работа, проведенная диссертантом… Но прошу прощения… Я слабо понимаю практическую ценность работы, прошу прощения…

– Моя работа имеет конкретное значение для новейших печатных плат, внедряющихся в радиофизическую аппаратуру, – «на дурака» отчеканил Прошин фразу из поляковского сценария.