Новый год в октябре

– Да, – сказал тот чуть ли не с сожалением. – Работаю, знаете ли… – И опустил окурок в пустую склянку из–под клея, заткнув ее горлышко пальцем. – Начальником лаборатории.

Ему почему–то хотелось вести себя именно так. Непочтительно. Странное дело, но подобное желание при встречах с начальством возникало у него едва ли не постоянно.

– Извините, а фамилия ваша?… – с неблагожелательным интересом вопросил Антонов.

– Прошин, – устало ответил тот. – Все?

– Нет, не все, товарищ Прошин, – веско сказал Антонов. – Я вижу, вас не касаются приказы о курении в отведенных для этого местах…

– Ай, – сказал Прошин и, словно обжегшись о пузырек, поставил его перед замеревшим секретарем. – Виноват!

Из пузырька зыбкой серой змеей тянулся дым. Уголок сигареты шипел, расплавляя засохшие на дне остатки клея, и отчетливое это шипение заполняло наступившую паузу.

– Виноватых бьют, – сообщил Антонов и гадливо посмотрел на склянку. Я объявляю вам выговор.

Он потоптался, раздумывая, что бы сказать еще, но лицо Прошина выражало такое глумливое смирение, что слов у Антонова не нашлось: он пронзил наглеца фотографическим взглядом, буркнул какое–то междометие, в котором угадывалось «сукин сын», и, твердо ступая, вышел.

– Ну, я к директору, сказал Прошин секретарю.

Секретарь восхищенно безмолвствовал. Прошин вошел и каблуком затворил за собой дверь.

Бегунов, склонившись над столом, что–то быстро писал.

– Привет! – сказал Прошин довольно бодро. – Верховодим нашей бандой?

Бегунов передвинул бумаги и поверх очков строго уставился на него.

– Пришел отвлечь, – сказал Прошин, усаживаясь рядом. – Вот, – он расстегнул папку розовой кожи с инструктацией, – заявки на детали. В отдел снабжения.

– По–моему, – отозвался Бегунов недовольно, – на это есть мои заместители, Далин, например… – Он небрежно подмахивал кончики разложенных ступеньками листов.

– Заявки – предлог, – сказал Прошин.

Он заметил, что Бегунов подписал абсолютно чистый лист, прилипший к остальным, но промолчал.

– Слушаю… – Бегунов откинулся в кресле и потер глаза.

– Я решил писать докторскую, – раздельно произнес Прошин.

– Да? И на какую тему?

– Тонкий вопрос, – вздохнул Прошин, оглядывая загромоздившие углы кабинета модели спутников, радиотелескопов, высокие, задрапированные окна, фикус. – Создание на базе кандидатской более весомой работы. Ты как насчет научного руководства?

– Не понял, – сказал Бегунов. – Тонкий вопрос насчет создания или насчет руководства?

– В таком случае , – сказал Прошин, – два тонких вопроса.