Новый Мир ( № 7 2002)

Давно ли тихий Франц — изгоем в сбритых пейсах —

скитался в пиниях и кирхах европейских,

где не с кем переспать и спирта выпить не с кем?

Ему бежать бы к нам, Толстым и Достоевским,

где кляча рыжая бежит в предсмертном мыле —

вот расписался бы, покуда не убили...

Анна Кузнецова.Роман с цейтнотом. — “Знамя”, 2002, № 3.

Очень познавательно. Многимобозревателямдосталось. Главный упрек: оперативная критика (в том числе наша “Периодика”) чаще всего неизбежно поверхностна. Цитирую: “Может, действительно, жизнь интереснее художественных вымыслов и колумнистам стоит ограничивать обзоры тем, что их радует и раздражает на самом деле? А романы им лучше вообще не замечать. Лучше потом, когда будет время читать (если будет), посвящать им отдельные обзоры — или вовсе оставлять без внимания, без поверхностного внимания”.

Может быть. Только этого не будет. Кто-то же должен замечать. А что до поверхностности, то тут легко ошибиться и стать “читателем в сердцах”. И потом: разве художественный вкус критика так уж прямо пропорционален жанру (мини-рецензия, аннотационный отзыв, впечатление etc.)?

Л. Б. Красин. Письма жене и детям. 1917 — 1926.— “Вопросы истории”, 2002, № 1, 2, 3-4.

Этот блок писем уже из России — в Швецию, где нарком путей сообщения Красин держал свою семью “до лучших времен”.

“Кто бы мог думать, что баварцы, пивные баварцы, учредят у себя в Мюнхене советское правительство (речь идет о так называемой Баварской Советской Республике, просуществовавшей с апреля по май 1919 года. —П. К.) и додумаются до столь большевистских методов, как взятие 30 заложников из буржуазии. <...> Поистине гениальную прозорливость проявил Ленин, увидавший события за 2 — 3 года раньше, чем кто-либо. Его уверенность в неизбежности подобного же развития для остальной Европы — также лишний аргумент в пользу высказанного<...>” (“Вопросы истории”, 2002, № 3).

А заложников советские баварцы тогда же и расстреляли.

В феврале 1923 года Красин (именем которого уже поназывали электростанции и заводы) писал из Москвы: “Тут либо надо быть в какой-то вечной противной охоте за всякими случаями и способами, чтобы если и не улучшить, то хоть удержать на прежнем уровне автоматически ухудшающееся из-за растущей дороговизны положение, либо стоически вести спартанский образ жизни, вроде Фрумкина, который чуть-чуть не уморил жену, предоставив ей рожать в какой-то демократической лечебнице, не умея и не желая пойти в какую-то инстанцию, попросить несколько бумажных миллиардов<...>” (“Вопросы истории”, 2002, № 4).