Читаем Новый старый дивный Мир полностью

Глава 10. ' Ох, вы деньги, деньги, деньги, рублики'.


На следующий день рано утром в палату залетел Илья и стал кричать:

— Получилось, получилось! — он даже приплясывал от нетерпения и желания поделиться известием.

Надя одобрительно кивнула, показывая, что готова его слушать, а молодой врач начал торопливо рассказывать:

— Вчера вечером привезли человека, который оступился на лестнице и сильно ударил пяточную кость. Ренген показал небольшой перелом, и я решил по вашему образцу наложить ему не гипс, а накладку, которую вы показали.

— Так вот, — продолжал радостный врач, — я сделал все, как надо, и так удачно получилось — и удобнее за переломом следить, обрабатывать кожные покровы, да и впрямь больному намного легче носить эту накладку. И Никита, ну тот, вчерашний, сын Николая Ивановича, пообещал сделать эти облегченные костыли, о которых вы рассказывали.

— Вот и замечательно, я очень рада! — Надежда действительно была довольна, что хоть этим она могла помочь людям.

А Илья продолжал:

— Можно я про ваши изобретения расскажу на районной конференции? Наверняка, они заинтересуют других врачей.

— Конечно, можно, только они не мои, а дяди Петины и врача, фамилию которого я и не знаю.

— Хорошо, тогда я просто упомяну вас и вашего дядю Петю, — улыбнулся молодой человек.

— И еще, теперь нам с вами, — девушка подчеркнула это голосом, — надо обязательно зарегистрировать наше общее изобретение.

Молодой врач растерянно переспросил:

— Нам с вами? Это же ваше изобретение. При чем тут я?

— А притом, уважаемый Илья Семенович, кому больше поверят — молодому прогрессивно мыслящему врачу, успешно работающему в больнице, с соавтором — молодой девушкой, или одной мне, простому никому неизвестному человеку, да еще и бывшей больной этого учреждения? — и Надя с удовольствием посмотрела на врача, потупившегося на словах похвалы, но она ему была явно приятна.

— Кроме того, именно вы, — она опять выделила это голосом, — будете заниматься продвижением изобретения в практику работы других больниц, а не только вашей. И вообще, не забывайте, это и не мое изобретение тоже, а дяди Петино. Так что не спорьте, а прямо в ближайшее время узнавайте, как все официально оформить.

И она почти вытолкала озадаченного врача, который проговорил:

— Тогда я пошел доклад писать и узнавать про регистрацию изобретений, — и вышел из палаты.

А Надя, улыбнувшись, продолжила свое занятие — она тщательно разбирала чемодан, до которого никак руки раньше не доходили, она вытащила только халатик и зубную щетку с порошком и мыльницу с земляничным мылом.





Теперь же девушка не только внимательно осмотрела всю свою одежду, но и на дне чемодана нашла еще одну важную вещь — потертый кошелечек с мелочью, а также несколько крупных купюр под подкладкой чемодана.



Ее заинтересовали монеты, среди которых была и старая монетка двадцать пятого года в полкопейки. Подивившись на нее и подумав, а что можно, собственно, купить на эту сумму, девушка решила оставить ее как сувенир и сложила остальные монеты в кучку.





Еще раз похвалив свою предшественницу за предусмотрительность, пересчитав свои запасы и внимательно рассмотрев все купюры, подивившись на их размер и оформление портретами шахтера, воина и летчика, она снова все припрятала, достав и положив в сумочку только кошелек с разменной монетой.





Банкноту с пятью червонцами, которая приравнивалась к пятидесяти рублям, примерно в треть зарплаты начинающего дипломированного специалиста, она прибрала в самый низ чемодана, оставив их на самый крайний случай. Это было выходное пособие, которое выдавалось выпускникам детдома как подъемные средства на первое время





Она подружилась с Зиночкой, много с ней общалась, правда, больше слушая, поскольку той надо было выговориться и рассказать все новости. Потихоньку она вызнала у нее и про цены, и про зарплаты, и про прочие бытовые подробности.

Девушка принесла ей газеты, и Надя узнала, что газеты «Правда», «Известия» и «Слово колхозника» стоят десять копеек, а вот «Пионерская правда» — всего три копейки. И это были цены до реформы денег, которая пройдет после Войны, в сорок седьмом году.

Учебники по истории, литературе и математике медсестра взяла у себя в библиотеке в училище — ведь Наде надо было готовиться к поступлению, да и сравнить ЭТУ историю и ТУ, тоже стоило. Учебник по истории был самым интересным и необходимым, да и сама история, как предмет появилась только в тридцать четвертом году. Написан он был доступным, понятным языком.



Внимательно проштудировав литературу, женщина убедилась, что все события совпадают с теми, что она помнит об этом времени, расходясь только в мелких деталях, то есть она попала не в альтернативную, а реальную историю.

Приходил и Василий, приносил ей кулек с бубликами, а когда девушка стала отнекиваться от угощения, сказал, что это в ответ за ее булочку. Сдоба оказалась свежей и вкусной, Надя с удовольствием попила с ней чаю и угостила тетю Дусю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза
Добро не оставляйте на потом
Добро не оставляйте на потом

Матильда, матриарх семьи Кабрелли, с юности была резкой и уверенной в себе. Но она никогда не рассказывала родным об истории своей матери. На закате жизни она понимает, что время пришло и история незаурядной женщины, какой была ее мать Доменика, не должна уйти в небытие…Доменика росла в прибрежном Виареджо, маленьком провинциальном городке, с детства она выделялась среди сверстников – свободолюбием, умом и желанием вырваться из традиционной канвы, уготованной для женщины. Выучившись на медсестру, она планирует связать свою жизнь с медициной. Но и ее планы, и жизнь всей Европы разрушены подступающей войной. Судьба Доменики окажется связана с Шотландией, с морским капитаном Джоном Мак-Викарсом, но сердце ее по-прежнему принадлежит Италии и любимому Виареджо.Удивительно насыщенный роман, в основе которого лежит реальная история, рассказывающий не только о жизни итальянской семьи, но и о судьбе британских итальянцев, которые во Вторую мировую войну оказались париями, отвергнутыми новой родиной.Семейная сага, исторический роман, пейзажи тосканского побережья и прекрасные герои – новый роман Адрианы Трижиани, автора «Жены башмачника», гарантирует настоящее погружение в удивительную, очень красивую и не самую обычную историю, охватывающую почти весь двадцатый век.

Адриана Трижиани

Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза