Новый взгляд на трансперсональную теорию: человеческая духовность с точки зрения соучастия

То, что истинно для вас, не обязательно истинно для меня; правильно просто то, о чем отдельным людям или культурам случается договориться в любой данный момент; не существует никаких универсальных притязаний на знание или истину; каждый человек волен находить свои собственные ценности, которые не обязательны ни для кого другого. «Вы занимаетесь своим делом, а я своим» — вот популярное резюме этой позиции.

Однако, как мы видели в этой книге, вполне можно исповедовать многие формы плюрализма, контекстуализма и даже умеренного релятивизма, не впадая в перформативные противоречия и моральную анархию вульгарного релятивизма. Более того, как показывает точка зрения соучастия, плюрализм может иметь онтологические, метафизические и даже духовные основания, и его принятие может иметь глубоко освобождающие последствия для духовного роста и понимания.

В отношении заявления Уилбера, будто плюрализм ведёт к моральной анархии, следует заметить, что никогда не лишне ещё раз повторить — отсутствие абсолютных или универсальных стандартов вовсе не означает отсутствия всяких стандартов или произвольности любых суждений. За представлением Уилбера явно скрывается то, что Бернстейн (Bernstein, 1985) называет Картезианской Тревогой, то есть убеждение, будто отказ от абсолютных или универсальных стандартов неизбежно ведёт к вульгарному релятивизму и моральной анархии. Но не-абсолютистские философы вполне осознают опасности того, что Б. Г. Смит (В. Н. Smith, 1988) называет Заблуждением Эгалитаризма, то есть утверждения, что «если невозможно доказать или показать, что одно суждение является (объективно, абсолютно, универсально) более “верным”, чем другое, то все суждения следует считать “равными” или “одинаково верными”». Точно так же современные культурные антропологи тоже предостерегают нас от этого ошибочного рассуждения. Например, по мнению Роббинса (Robbins, 1993), бегство от этноцентризма не должно вести антропологов к «релятивистскому заблуждению», морально нетерпимой «идее, что невозможно делать моральные суждения об убеждениях и поведении других людей». Можно без конца приводить примеры современных мыслителей, которые, стоя на позициях плюрализма или контекстуализма, избегают сползания к вульгарному релятивизму. На самом деле я не знаю ни одного серьёзного современного философа, который бы утверждал, что любое убеждение или любую практику следует считать столь же хорошими, как и любые другие, и потому я не могу понять, кому же реально адресована критика Уилбером точки зрения, согласно которой «предполагается, что ни одна позиция не лучше и не хуже другой, и потому ко всем следует подходить на равных основаниях».

Родственная проблема точки зрения Уилбера состоит в том, что она полностью игнорирует возможность исторически закреплённых духовных ценностей. Например, суждения о том, что лучше или хуже, можно вполне правомерно делать на прагматических или контекстуальных основаниях, как‑то: местная адекватность, применимость, освободительная сила и так далее, либо принимать в ситуации «стечения обстоятельств», когда мы не только рационально рассматриваем абстрактные моральные постулаты, но и непредубеждённо прислушиваемся к голосу своего тела, своих эмоций и своей души (Kremer, 1992b, 1994). И вопреки культурному солипсизму, Бернстейн (Bernstein, 1991) указывает, что хотя каждая традиция имеет собственные стандарты рациональности и морали, межкультурные качественные суждения возможны потому, что мы можем рассматривать и то, насколько традиция удовлетворяет своим собственным стандартом, и насколько успешно она справляется с вызовами соперничающих традиций. Поэтому «Рациональное превосходство традиции можно доказывать без (ошибочного) предположения о существовании универсально нейтральных, внеисторических стандартов рациональности. Не существует “рациональности как таковой”». Сходный довод высказывал Хой (Ноу, 1994) в своей критике универсализма Хабермаса: «Для того, чтобы критиковать сообщество или совокупность социальных практик, нам не нужно воображать какую‑то идеальную позицию, которая не зависит от любой возможной конкретной позиции. Говоря по существу, мы можем судить об этом сообществе не извне нашей собственной позиции (поскольку такого «извне» не существует), но с позиции других сообществ, или другого самопонимания, которое, как нам известно, жизнеспособно или было жизнеспособным».