Ноздря в ноздрю

—  Я понятия не имела, что взорвали ту самую ложу. — Голос дрожал. — Господи! Мы могли по­гибнуть.

—  Но вы не погибли. — Я попытался подбод­рить ее.

—   Я так злилась из-за того, что мы не пошли. Собственно, и утром, когда нам чуть-чуть полегча­ло, я все равно хотела пойти. Именно Патрик насто­ял на том, чтобы мы остались дома, и мы с ним крепко поссорились. — Она помолчала. — Эти бед­ные люди...

—  Да, — согласился я. — Я там был. Готовил ленч.

—     Правда? — В голосе послышалось удивле­ние. — Если б знала, не очень-то и стремилась бы на тот ленч.

—  Спасибо, — вырвалось у меня.

—  Извини, — ответила она, но не более того.

—   Маргарет, ресторан «Торба» абсолютно безо­пасен для здоровья. Можешь мне поверить.

—  М-м-м... — Доверия не чувствовалось.

—  Приходи на обед как моя гостья и приводи Патрика.

—   Возможно, мы и придем, — ответила она. «А возможно, и нет», — подумал я. Продукция мас­терской Патрика и Маргарет шла во все конюшни города, и я не хотел, чтобы они с подозрением отзы­вались о моем ресторане и приготовленной мною еде. Так просто обрести дурную репутацию, за­служенно или нет, и так трудно потом от нее изба­виться.

—   Подумайте об этом. Можете привести и пару друзей, если возникнет такое желание.

—   Когда? — спросила она. Все-таки я ее заце­пил.

—  В любой день. Как насчет следующего уик­энда?

—  В субботу?

—  Нет проблем. Накрываю столик на четверых. В восемь часов?

—  Договорились. — Наконец-то из голоса исчез­ло сомнение. — Спасибо.

Я перетянул Маргарет на свою сторону, но в по­иске ответов на интересующие меня вопросы не продвинулся ни на шаг.

* * *

Жизнь без автомобиля становилась все более утомительной. Изобретение двигателя внутреннего сгорания — величайший вклад в личную свободу че­ловека, но мы привыкли воспринимать эту свободу как само собой разумеющееся. Но теперь поставщик этой самой свободы грудой металла лежал около гаража-мастерской фирмы, эвакуирующей с дорог разбитые автомобили, а мне так недоставало воз­можности быстро и без проблем добраться в нужное место.

Я позвонил диспетчеру «Нью-Такс», этот номер я уже выучил наизусть, и заказал такси, чтобы по­пасть в Кембридж к пятичасовому поезду в Лондон. Бросил в дорожную сумку необходимые вещи, после этого мне уже ничего не оставалось, как нетерпели­во ждать прибытия такси. Очень уж я напоминал школьника, собравшегося сбежать с уроков.

В последний момент я добавил в сумку паспорт, на всякий случай. Я говорил себе, что веду себя глу­по, но что с того? Разве Шекспир не сказал в коме­дии «Как вам это понравится?», что влюбленность невозможна без глупостей. Я влюбился? Да, скорее всего.

* * *

Кингс-Кросс заполняли разочарованные фут­больные болельщики, которые после поражения лю­бимой команды в финале кубка дожидались, когда поезд увезет их обратно на север. Они пребывали в мрачном и несколько агрессивном настроении. Я же, как ни старался, не мог сдержать широкой улыбки: меня ждали две ночи с Каролиной. Вот на меня и обратила внимание группа из полудюжины молодых людей в красных футболках, которые уже успели крепко набраться.

—  Чего лыбишься? — пожелал узнать один из них, надвинулся на меня, и его лицо оказалось в ка­ких-то дюймах от моего, дыхнул перегаром.

—  Ничего, — миролюбиво ответил я.

— Вот и перестань лыбиться. — Язык у него уже сплетался.

Я буквально чувствовал, как медленно ворочают­ся его залитые алкоголем мозги. В этой группе он, похоже, был вожаком, и я видел, как остальные пристально следили за каждым его движением. Он перебирал возможные варианты действий. И самый простой, отойти и оставить меня в покое, означал потерю лица в глазах тех, кто избрал его вожаком. Все это могло показаться забавным, если бы не пу­гало. Глаза парня широко раскрылись, и я понял, к какому он пришел выводу: спасти репутацию могло только насилие.

Но выпитое спиртное настолько замедлило его движения, что я вовремя заметил приближающийся кулак и успел увернуться от него. На лице вожака отразилось удивление, когда он увидел, что его ку­лак разминулся с моим носом на дюйм, а то и на два, не причинив ему никакого вреда. Зато момент движения, набранный рукой, оказался таким силь­ным, что вожак потерял равновесие и рухнул на платформу. Я понял, что мне тут делать больше не­чего. Повернулся и побежал.

Несколько последующих минут нагнали на меня страху. Я почувствовал себя на месте зайца, убегаю­щего от своры гончих. К счастью, большинство из них не только под завязку налились пивом, но и от­личались избыточным весом, так что не могли вы­держать мою подкормленную адреналином скорость. Однако двое из них оказались достаточно провор­ными, и несколько раз я чувствовал, как их пальцы соскальзывали с моей спины. А один раз я отмах­нулся дорожной сумкой и услышал, как кто-то ох­нул, получив, похоже, по физиономии.

Я выбежал из здания станции, перемахнул через барьер, отделявший тротуар от проезжей части Юстон-стрит, и, лавируя между автобусами, легковыми автомобилями и такси, продолжил путь, спасая свою жизнь.