Ну, здравствуй, муж!

Карлица, не дожидаясь приглашения, по-свойски уселась на диванчик, пихнув при этом Дюшу бедром. Лорд Цессир, удалившись в соседнюю комнату, вернулся оттуда со стулом. Теперь все трое сидели против растерявшейся Александры, неловко себя чувствующей по другую сторону невидимой границы. Она поглубже запахнула халат и, максимально выпрямив спину, умостилась на краешке кровати. По-сиротски скрестила зябнущие ступни — из приоткрытой двери тянуло сквозняком.

— У меня есть вопросы, — начал Цессир.

— У нас есть вопросы, — поправила тетушка Зира и поспешно выпалила: — Что ты помнишь о своем детстве?

— Простите, а при чем тут мое детство? Я росла как все дети: играла в куклы, болела ангиной, бывало, что дралась с мальчишками…

— Видишь ли, Саша, — Гердих говорил мягко, но отчего-то создавалось впечатление, что он большой и очень мудрый змей, а Алекс — маленькая глупая обезьянка, — Источник должен был раскрыть твой дар…

— Всем раскрывает, даже в весьма запущенных случаях, — вставила свою ремарку квалонка. Цессир поморщился, недовольный тем, что его перебили.

— … но этого не произошло. Мы думаем, что твой дар кто-то намеренно запечатал. Теперь, зная историю твоей семьи, мы понимаем, что это могло произойти только на Земле. Скорее всего, в глубоком детстве, иначе ты запомнила бы…

— Это у тебя оно глубокое, — наставительно произнесла карлица, — а Алекс всего восемнадцать.

— Двадцать четыре, — уточнил Гердих, на что тетушка Зира пренебрежительно фыркнула.

— Сравнил! Свои далеко за сотню и ее даже не четвертак.

Саша их перепалку не слушала, она думала о своем.

— Так вот почему Хаюрб никак не мог добиться пробуждения дара? — проговорила она, впечатленная открытием. Подняла глаза на Гердиха, потом перевела на Зиру, Дюшу. — Значит, я не пустышка? Дар во мне есть, просто пока спит?

— Спит — это когда дар еще не созрел, — квалонка дернула плечом, — а к твоим годам он уже должен был войти в полную силу.

— То есть я сейчас как граната, у которой вырвали чеку, но взрыва не последовало?

— У нас запрещено подобное оружие, — тетушка Зира ехидно улыбнулась и вдруг выдала нечто поэтическое: — Мне больше нравится такое сравнение: ты как бутылка с игристым вином, которую надо как следует встряхнуть, чтобы пробка вылетела…

— … и к Валааху всех поубивала! — закончил Дюша общее веселье, в котором не участвовал лишь лорд Цессир.

— Есть способ «встряхнуть» меня? — Саша обратилась к самому адекватному в компании. — Я так понимаю?

— И он очень болезненный, — Гердих пытливо изучал лицо Алекс Дафой, которая только что улыбалась, а теперь в ее глазах появился страх. — Очень.

— Я могу умереть? — прошептала она, все понимая. Цессир лишь коротко кивнул.

— Я думала, мы подсунем ей Болтушку, — теперь и во взгляде карлицы поселилась тревога. — Нет?

— Нет. Болтушка вытащит на свет только мысли и переживания, до спрятанного глубоко в памяти ей не добраться.

Дюша встал, не в силах усидеть на месте.

— Вы примените «Поцелуй Валааха»?

— Да, — Цессир полез во внутренний карман и извлек склянку размером с мизинец ребенка, на один глоток. — Поэтому я попросил тебя присутствовать.

— Дюша, ты не дашь мне умереть? — голос дрожал. Саша взяла бутылочку, вытащила пробку, выполненную в виде головы лягушки. В выпученных глазах клубилась тьма. Поднесла склянку к носу — запах тоже был не из приятных. — «Так, наверное, пахнет в Аду».

Дюша сел рядом, взял ее холодные пальцы в ладонь, сжал, говоря тем: «Не бойся, я с тобой».

Алекс не стала тянуть, выспрашивая ненужные подробности. Все равно придется выпить. Надежды на то, что дар освободится сам, не было.

Бутылочка выскользнула из онемевших пальцев, и Саша упала на лежащие в беспорядке подушки.

— Подождем, — выдохнула Зира и забралась на диванчик с ногами. Цессир вышел в соседнюю комнату. Послышался чиркающий звук, и вскоре потянуло терпким дымом кьярвы.

Гердих курил редко. Как раз в такие моменты, когда он собственными руками отправлял родного ему человека в царство Валааха. Да, Александра Верхова, девочка, похищенная Хаюрбом, насильно превращенная им в наложницу и шпионку, стала главе агридской разведки родной. Цессиру-старшему было достаточно того, что ее полюбил сын. Гердих сопротивлялся, пускался на разные хитрости, даже приказывал, но Рон пошел ему наперекор, чем доказал, что в состоянии постоять за любимую. Не отступился, не польстился на родство с Элькассаром, не стал дожидаться, когда у его жены проявится дар. А теперь мальчику предстоит открыто противостоять королю, что выдержит не каждый маг.

Да, отца волновало, что Гаррон, переступив порог дворца, больше не откликался и, спроси о нем Саша, ему, главе разведки, нечего было бы сказать. Сын будто растворился в тайных переходах королевского замка — вошел в кабинет короля и больше оттуда не появился. Конечно, Элькассар мог перенести разговор с «женихом» его дочери в другое место — амулеты Ханнора ему в помощь, но король давно вернулся, а вот Рон нет.