Читаем Нулевой том полностью

Однажды, поссорясь с женою,Я вышел в сердцах на крыльцоИ долгою рыжей струеюРыл землю, подъявши лицо.Во время ж, пока я мочился,Меж сосенкою и столбомПронзительный знак мне явилсяНа фоне небес голубом.Увидел я зарево в клетку,В небо когда взглянул:Паук свою рваную сеткуНа уровне глаз натянул.Солнце садилось меж сосен…Медленно я понимал…Рыцарь! монах! крестоносец!..Как он ее обнимал!Серою лапкой за шею…(Слабеет любительский стих…)Плечистый, головкой своеюВ груди ее страстно затих.Толстая, нежная… С лепетомСник ее робкий протест.И вот покорилась с трепетом.И вот он ее уже ест.Пускай недостойно поэта…Но с подлинною тоскойБыла их песенка спетаПро женский род и мужской.И на краю паутины(Рифмуется «кровь» и «любовь»…)Будет болтаться хитиновыйПрозрачный мушиный покров.В этом известном явленьиУвидев особый знакИ не поняв значенья,Я толковал его так:Высасыванию причиныКружением точных словТкачество паутины —Близкое ремесло.Наружное пищеварениеДаром нам не пройдет:Напишется стихотворение —А время его не ждет.Путаясь именно с мухами,Блохами и комарьем,Наружными, злыми мукамиМы постепенно умрем.И по законам катарсисаПулю себе не отлив,Максимова или ТарсисаСудебность не разделив,В ко’перативной банкеПисатель-паук умрет.Даже в швейцарском банке«Время идет вперед!».Стряхнув предпоследнюю каплю,В последний раз дернув плечом,Как в сказке «Лиса и цапля»,Я молча вернулся в дом.И молвил: «Не хлопай дверью!Не хлопай зря дверью, жена!Каким бы я не был зверем,С тобою – одна сатана.Я наблюдал науку:Каждый несет свой крест,И если паук ест муху,То муха, в конце, его съест.Я видел: воскресла из мертвых,Паук же висел недвижимИ толстая, сильная жертваПобедно жужжала над ним.И нету в сравненье обиды,Пусть муха ему не жена,Пускай они разные виды,Но все же – он и она».И тихо жена отвечала,Молча склонясь над шитьем:«Поди вымой руки сначала,И будем обедать вдвоем».1972, Рыбачий

1 ноября 1973 года в Голицыно

За ночь время стало дыбом,Твердь и небо – все одно;Молчаливый, точно рыба,Носом тычусь я в окно.Ветерок стоит качаясь,Пряжу тонкую сучит;Баба с ватными плечамиНа крыльце ведром стучит;Все растения распухли,Ель согнулася в дугу,И глаза кота, как угли,Зашипели на снегу.Нет домов, не стало улиц,Избы, бочки и стога,Под сугробами сутулясь,Погружаются в снега.До чего ж бесповоротноВремя времени не ждет!Вверх взлетает снег бесплотный,А Земля на дно идет.

Прозаику – 74

Перейти на страницу:

Все книги серии Проза Андрея Битова

Аптекарский остров (сборник)
Аптекарский остров (сборник)

«Хорошо бы начать книгу, которую надо писать всю жизнь», — написал автор в 1960 году, а в 1996 году осознал, что эта книга уже написана, и она сложилась в «Империю в четырех измерениях». Каждое «измерение» — самостоятельная книга, но вместе они — цепь из двенадцати звеньев (по три текста в каждом томе). Связаны они не только автором, но временем и местом: «Первое измерение» это 1960-е годы, «Второе» — 1970-е, «Третье» — 1980-е, «Четвертое» — 1990-е.Первое измерение — «Аптекарский остров» дань малой родине писателя, Аптекарскому острову в Петербурге, именно отсюда он отсчитывает свои первые воспоминания, от первой блокадной зимы.«Аптекарский остров» — это одноименный цикл рассказов; «Дачная местность (Дубль)» — сложное целое: текст и рефлексия по поводу его написания; роман «Улетающий Монахов», герой которого проходит всю «эпопею мужских сезонов» — от мальчика до мужа. От «Аптекарского острова» к просторам Империи…Тексты снабжены авторским комментарием.

Андрей Георгиевич Битов

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Ставок больше нет
Ставок больше нет

Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году.В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни.Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…

Жан-Поль Сартр

Прочее / Зарубежная классика / Классическая проза ХX века