Нулевые, боевые, пенсионные. Книга 3. 2000–2010 годы

6 марта — если слушать радио и читать газеты, то каждый день кого-то убивают, грабят, банкротят («кошмарят бизнес» — крылатое выражение Дмитрия Медведева) и вообще: «даже в войну на улицах было спокойней…» (фраза из «Московской правды»).

8 марта — в «Науке и жизни» сомнения по поводу Плеханова. Редактор Елена Вас. заявила, что у Плеханова менее яркая и интересная жизнь, чем у Бакунина. Ну, не угодил Георгий Валентинович Плеханов, не угодил журналу «Наука и жизнь», не угодил, скучновато жил, без страстей!

В дневнике Михаил Пришвин по случаю своего 71-летия признал, что теперь свои мысли надо приводить в благоговейное состояние. У меня же «благоговейно» не получается: все в борьбе, в напряжении, в преодолении…

На Женский день вечером развлекался, поставив свой домашний фильм Тинто Брасса «Шалунья»: раздолье мелькающих поп. Смотри и расслабляйся, и забудь слово «благоговейно». Немного эротики — это все равно, что поперчить рыбный супчик.

12 марта — поехал на книжную ярмарку. Своих книг не увидел и, соответственно, скучно. Лишь удивила издательница из Эстонии, которая знает меня и у нее дома пять моих книг. Очень хотела бы издать что-то новенькое, но нет денег. Суперзнакомая ситуация…

17 марта — получил запоздалый январский номер «Алефа», там сестры Наппельбаум. Ну, а в марте — Гиляровский. Ничего в редакции не спутали, точно на снимках мои герои. Это я к тому, что бывает всякое, к примеру, в начале года, 4 февраля, в «МП» вышел Талейран — «Слуга всех господ», а на портрете — наполеоновский маршал Мюрат. Хорошо, что не было рекламаций: народ не знает ни Талейрана, ни Мюрата. А Талейран — великий дипломат и политик, бесконечные клятвы верности и последующие нарушения и обманы. «Мое мнение? — спрашивал Талейран и отвечал. — У меня одно мнение утром, другое — после полудня, а вечером я больше уже не имею никакого мнения».

Раз затронул февраль, то вспомню 21 февраля. Эмоциональное обсуждение кризиса в стране по р/с «Эхо Москвы». 76 % опрошенных — за отставку правительства Путина. Любовь к В.П. тает на глазах вместе с падением цен на нефть. Все дорожает. Мой любимый конфитюр стоил недавно 70 ре., а ныне уже 90. Ну, и т. д. А кого-то из уехавших одолевает ностальгия по Родине: «Хочу стоять в очередях и плакать». А аналитик Илларионов пишет об «ордене чекистов», что в стране установлен режим офицеров секретных служб, чекистов и мафиозных бандитов. У всех разное восприятие России. Где-то в начале марта набросал строки:

Все вздыхают: ох и ах!
Всюду кризис, всюду страх.
Что нам делать? Караул!
И в какой бежать аул?
От Кремля и от элит,
От которых так тошнит…

Но далее публицистический запал пропал.

18 марта — на Тверской в «Москве» представлял свои книги, подписал примерно 25 экз. Кто-то из продавцов-консультантов определил: это успех. Какой-то поэт Ветров подарил книгу своих стихов, а незнакомый владелец книжного салона старинных книг, Вадим Забелин, купил три моих книги и долго распинался, что потрясен моими писаниями, что они бросают какой-то новый свет на известное старое. А профессиональные критики молчат. Парадокс…

21 марта — выступление в библиотеке имени К. Симонова. Мнение слушателей: «Большое удовольствие от яркого, эмоционального, артистического выступления». Был в кураже. И от читателей Коломенского района три гвоздички и плитка шоколада. Если сложить все подаренное за годы выступлений, то можно открывать цветочно-кондитерскую лавочку.

25 марта — хочешь — не хочешь, а надо выходить из дома, на этот раз музыкальный магазин-салон «Аккорд» — владение Сперанского. Он издает журнал и устраивает презентацию. В новом выпуске — мой Игорь Стравинский. Два соревнующихся гиганта ХХ века — Стравинский и Прокофьев. Конечно, можно привести отрывки из моего эссе, но тогда возникает вопрос: почему Стравинский, а не другие мои герои — Бизе, Верди и прочие, если говорить только о композиторах?.. Только одно: покинул Стравинский Россию в 1914 году, умер 6 апреля 1971 года в Нью-Йорке, похоронен в Венеции. Гражданин мира.

В сталинские времена — космополит и отщепенец… Ну, а в «Аккорде» было много слов, джазовых композиций и шампанское. Сперанский — молодец, это частный предприниматель, бизнесмен, а не чиновник, госслужащий.

28 марта — решил посидеть дома. Из-за книги о погоде в квартире ералаш: все сдвинуто, перевернуто, нарушен привычный книжный дизайн полок. Хочется все выбросить и ничего не делать. Но тогда как жить? Только на пенсию — убого. Вот в чем трагедия. И я с каким-то остервенением печатал про Льва Озерова, не очень известного и нераскрученного поэта, но очень достойного человека.