Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья

Прислужники принимали верхние плащи и помогали гостям расположиться с учетом их статуса: в первом ряду сидела городская знать из купцов, особо выделялись те, кто сидел правее от главы гильдии: они имели самый высокий ранг и были приезжими гостями из других городов; во втором ряду располагались городские служащие и должностные дворцовые лица, такие как Сяо Вэнь, Гу Юшэн и Цзин; третий ряд предназначался для помощников и правых рук, куда должны были разместить Лю Синя и Тан Цзэмина. Однако в последний момент их перехватила женщина – судя по одежде, одна из помощниц Дун Чжунши – и жестом руки указала усаживаться рядом с Сяо Вэнем.

На мгновение растерявшись, Лю Синь не стал спорить и просто опустился рядом с лекарем, оставляя стол между собой и Гу Юшэном пустым. За него тут же присел Тан Цзэмин, аккуратно подбирая под себя полы халата.

Все переговаривались в ожидании пиршества, когда в зал вошел Дун Чжунши в сопровождении дюжины женщин в расшитых серебристых нарядах в тон его одежде. Прошествовав через зал, они взошли по ступеням к своим местам.

– Я рад приветствовать всех вас в моем доме на праздновании Середины осени! – поднял Дун Чжунши золотую чашу с вином. Собравшиеся притихли и последовали за главой. – Полная луна на небе знаменует единство, гармонию и счастье, в котором ныне пребывает наша прославленная гильдия. Да будет так во веки веков, выпьем!

Отовсюду послышались поздравления и смех, вслед за которыми в зал проследовала вереница прислужников, уставляя столы различными блюдами. Маленький прислужник, сервируя перед Лю Синем чаши, не заметил его расширенных глаз, когда юноша увидел горячие блюда из мяса и полусырые морепродукты, запах которых тут же влетел в нос.

Растянув губы в скорбной улыбке, Лю Синь налил себе вина, не дожидаясь, пока нерасторопный слуга наполнит его пиалу, и одним махом опрокинул в себя алкоголь, желая перебить запах. Когда он опустил чашу, то с удивлением обнаружил, что на его столе вдруг оказались только овощные блюда и сладости в виде бороды дракона, клецек и сладких рисовых шариков в кунжуте. Повернув голову, Лю Синь наткнулся на взгляд Тан Цзэмина, внимательно следивший за ним. На его столе стояли все мясные блюда.

– Ешь, ифу, не пей на голодный желудок, – улыбнулся мальчик.

Лю Синь благодарно кивнул и принялся за сладости.

Музыканты и танцовщицы развлекали гостей своими изысканными движениями и музыкой, когда Лю Синь вдруг услышал позади себя тихий выдох, наполненный печалью:

– Боги, ну и гребаная срань эти официальные приемы…

Вскинув бровь, юноша развернулся, сразу же натыкаясь на два блестящих глаза поверх расписного синего веера, на котором были изображены полуголые женщина и мужчина в непристойной позе.

С щелчком захлопнув веер, незнакомец показал миловидное, лощеное лицо со смущенной улыбкой и бесовскими приподнятыми уголками губ.

– Прошу меня простить, господин, – делано учтиво произнес он, на что Лю Синь поджал губы, еле подавляя усмешку.

Но не успел он отвернуться, как незнакомец продолжил:

– Выпей, если сейчас хотел бы оказаться в таверне с дешевым вином и слушать скабрезные песни, вместо того чтобы чинно цедить это не в меру дорогое пойло и слушать унылый цинь.

Едва сдерживая смех, Лю Синь опрокинул в себя глоток вина, после чего снова повернулся к юноше, вполне годящемуся ему в ровесники.

– Мое имя Шуя Ганъюн, – покачивая вновь раскрытым веером, представился тот.

– Лю Синь.

– Очень приятно, братец.

Представление закончилось, и зазвучала более быстрая мелодия. Люди вокруг начали неспешно вставать, чтобы размять ноги и переговорить друг с другом.

– Заходи как-нибудь выпить в лучшую таверну, – поднявшись, подмигнул Шуя Ганъюн. – А я пошел в город.

– Юн-эр! – сбоку послышалось угрожающее шипение.

Повернувшись, Лю Синь увидел тучного мужчину, сидящего рядом с Цзином и махнувшего рукой парню, чтобы тот опустился на место. Это был хозяин самой большой винодельни в городе.

– Ай, в пекло, – с этими словами Шуя Ганъюн мягко выплыл из зала, покачивая веером и не стесняясь показать всем то, что на нем изображено. На пересуды за спиной он не обратил никакого внимания.

Вновь повернувшись к хозяину винодельни, Лю Синь увидел его суровое лицо и поджатые губы, которые в следующее мгновение сменила улыбка, когда он раскланивался, извиняясь за неучтивое поведение своего помощника.

Усмехнувшись, Лю Синь вновь отпил вина, немного сожалея, что его новый знакомый так быстро ретировался. Официальные празднества и впрямь были на любителя. Разминая затекшую спину, он бросил взгляд на Тан Цзэмина, который во все глаза смотрел на танцующего красного дракона в середине зала, рассыпавшего парящее конфетти. Повернув голову в другую сторону, он увидел, что все его спутники тоже нашли себе занятие: каждый из них вел беседу с рядом сидящими людьми.

Встав с места, Лю Синь решил прогуляться, чтобы немного выветрить хмель из головы. На улице уже собралось достаточно человек, которые, так же как и он, решили подышать воздухом.