Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья

Девочка тихо плакала, комкая платье, и старалась избежать ударов твердых яблок.

– Только посмотрите на эту замарашку! Хочешь опозорить нашего отца? – вновь спросил заводила, подходя ближе и бросая в нее липкий фрукт.

– Посмотри на свое платье! Кто пустит такую грязнушку в зал к гостям?

– Я просто хотела посмотреть на праздник, я не собиралась заходить… – плакала девочка, прикрывая покрасневшее от слез лицо.

Не найдя здесь Лю Синя, Тан Цзэмин собрался было пройти мимо, но вдруг замер, уловив особенно горестный всхлип. Прикрыв глаза, он шумно выдохнул. Воспоминания о том, как над ним издевались другие дети, побудили его схватить карамельное яблоко с блюда и, быстро замахнувшись, пустить прямо в голову старшего мальчика. Яблоко со «шмяком» разбилось, и некоторое время в холле стояла тишина.

Тан Цзэмин спокойно смотрел, как все шестеро парней поворачиваются к нему, изумленно глядя во все глаза.

– Ты сдохнуть хочешь? – вытаращился на него старший. Заведя дрожащую от злости руку за голову, чтобы провести по затылку, он наткнулся на спутанные от карамели длинные волосы.

Тан Цзэмин не ответил. Вместо этого он чуть наклонился в сторону и взглянул между мальчишек на Ма Жуши. Девочка открыла заплаканное лицо и с тихим всхлипом ринулась через толпу, чтобы спрятаться за его спину.

– Только гляньте, теперь у нас тут две замарашки. Тоже хочешь получить? – спросил самый низкий мальчик. Глумливо усмехаясь, он подкинул в руке яблоко и швырнул его в Тан Цзэмина, который тут же уклонился, отводя в сторону и девочку.

– Старший брат, не надо, они тебя изобьют, – испуганно прошептала Ма Жуши, цепляясь за его пояс позади. – Лучше получить яблоками, чем кулаками.

Тан Цзэмин вновь выпрямился, оправляя рукав и поднимая брови.

Тот, что промахнулся, получил град тычков со стороны товарищей, а от старшего и вовсе затрещину. Зашипев с досады, последний схватил яблоко и кинул сам. Тан Цзэмин вновь уклонился, заодно уводя из-под удара Ма Жуши. Девочка продолжала пугливо цепляться за его пояс, тормозя движение. Замерев, Тан Цзэмин перевел на нее взгляд и кивком указал на другую сторону лестницы. Понятливо мотнув головой, девочка, чуть помедлив, отпустила его пояс и отбежала.

Обернувшись к толпе, Тан Цзэмин увидел, что все шестеро держат в руках по два яблока. Мальчик на это лишь растянул губы в усмешке, чем еще больше раздразнил толпу. Уворачиваясь от пущенных в его сторону фруктов, он гибкой лозой уходил из-под ударов, не позволяя остаться на одежде ни единому пятнышку. В самом деле, чем для него были эти яблоки, когда он уже наловчился уходить из-под ударов режущих лезвий. Прошло некоторое время, прежде чем подростки в тупике выдохлись и взбешенно уставились на противника.

– Подай яблоко! – рявкнул лидер стоящему рядом мальчику, не сводя злых глаз с Тан Цзэмина.

– Так это… нету больше… – тихо пискнул товарищ, почесывая в затылке.

Тан Цзэмин тоже замер и медленно перевел взгляд на столик рядом с собой, где стояла полная чаша фруктов.

– Ты знаешь, что с тобой сделает мой отец, когда узнает?! – заголосил старший мальчик, разгадав намерение Тан Цзэмина.

– Такой взрослый, а прячешься за спиной родителя, – усмехнулся тот, подкидывая яблоко в руке.

– Ты! – громко сказал зачинщик, указывая на него пальцем.

Тан Цзэмин вновь подкинул яблоко и лениво произнес:

– Мой ифу считает, что слабых нельзя обижать, – он обнажил в улыбке белоснежный ряд зубов с парой небольших клычков, – но я думаю, что слабое зло нужно наказывать, чтобы оно не упивалось болью других.

– Что?.. – начал один из подстрекателей, отступая за спину заводилы.

– Ты не посмеешь! Ты хоть знаешь, кто… – договорить старший мальчик не успел.

Град несущихся на большой скорости яблок обрушился на толпу, с хрустом разбиваясь об одежду, головы и руки, марая дорогую ткань и оставляя на ней уродливые карамельные кляксы. Слышались громкие болезненные выкрики и всхлипы, перемешанные с бранью старшего мальчика, который все бахвалился своим отцом, выкрикивая оскорбления в сторону Тан Цзэмина. Но вскоре и он стих, постанывая наравне с друзьями и прося его остановиться.

Трое уже опустились на колени и выли, прикрывая голову, когда в помещение вдруг зашли несколько женщин в серебристых одеждах.

– Прекратить! – громко сказала одна из них и стремительным шагом пересекла зал.

Пролетев мимо Тан Цзэмина, она подошла к старшему мальчику, подняла его голову и осмотрела лицо, подмечая синяки от пары яблок. Развернувшись, женщина обрушилась на Тан Цзэмина криком:

– Как ты посмел ударить моего сына!

Тан Цзэмин спокойно откинул последнее яблоко и перевел взгляд с мальчишек на взрослых, не чувствуя ни капли стыда или вины.

На громкие крики стала стягиваться толпа с улицы и других помещений, заинтересованно поглядывая на представление, что было много интереснее тех, которые давали в главном зале.

Тан Цзэмин заметил Ма Цайтянь, та подбежала к все еще плакавшей дочери и попыталась увести ее отсюда. Девочка упиралась и, в конце концов вырвавшись из объятий матери, быстро подбежала к Тан Цзэмину.