Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья

– Я хочу, чтобы меня тренировали все трое. Я слышал, как ифу однажды сказал на тренировочном дворе своего друга, что когда я стану старше, то он найдет человека, способного обучить меня сражаться, чтобы в случае чего я смог себя защитить. Ифу много работает и устает, я не хочу, чтобы он тратился на наставника, и тем более не хочу ждать, пока вырасту. – Помолчав немного, он убрал кинжал и продолжил: – Не знаю, зачем вам это. Дело ли в ифу и вашей к нему привязанности или же в моем редком духовном корне – мне не важно. Если вы выбрали меня своим учеником, так учите.

– Когда на втором этапе наших тренировок твоя печать будет снята, ты поймешь, – тихо произнес Цзин. – И Лю Синь тоже.

Тан Цзэмин коротко кивнул и посмотрел прямо на Гу Юшэна:

– Я хочу научиться сражаться как можно скорее, чтобы в случае надобности защитить его. Не позволю больше ни ему где-либо затеряться, ни себе проявить слабость. Это моя вина, что я слишком поздно вернулся, а он пропал.

Тан Цзэмин опустил глаза, вспоминая, как два месяца рыскал по снегу в безуспешных попытках найти Лю Синя, и каждый раз корил себя за то, что недостаточно силен.

– И я также не позволю вам применять ко мне тренировки, способные разлучить меня с ним. Не желаю больше видеть страх в его глазах. Вы можете тренировать меня, но он не должен узнать об этом. В конце концов, я согласился на это только ради него, – серьезным тоном произнес Тан Цзэмин, предостерегающе глядя на троих мужчин.

Гу Юшэн втянул в себя воздух, прикрыл глаза и на некоторое время задумался. Когда же снова посмотрел на мальчика, то лишь кивнул с ничего не выражающим лицом.

– И еще… – продолжил Тан Цзэмин, и все трое обратились в слух. – Я хочу тренироваться не только с двумя мечниками, но и с двумя мечами.

За проведенное в горах время он понял, чего ему так не хватало в бою – меча во второй руке.

– Хорошо, – согласился Гу Юшэн и уже хотел уйти, но остановился, услышав вопрос:

– Когда вы вернулись из огненного разлома, как поступили со своим наставником?

Гу Юшэн ухмыльнулся, чуть поворачивая голову:

– Закатил ему знатную пирушку.

– Пирушки вы от меня не дождетесь, – буркнул Тан Цзэмин, устремляясь прочь.

Все трое усмехнулись и направились следом.

Гу Юшэн держался чуть позади, поэтому искр духовной энергии в его раскрытой руке никто из спутников не увидел. Через мгновение генерал вновь сжал ладонь в кулак, рассеивая всполохи пламени, и приподнял уголок губ, вдыхая полной грудью.

Глава 45. Два брата

Лю Синя разбудил разносящийся по пещере запах еды.

Сев, он размял затекшие плечи и сразу же нашел глазами Тан Цзэмина, который помешивал что-то в маленьком котелке на огне.

Улыбнувшись, юноша посмотрел на Ван Цзяня, который все еще оставался без сознания. Мужчина был бледен и чуть шевелил губами, мечась в неспокойном сне и цепляясь за плащ. Пэй Сунлинь, все так же сидящий возле него, заметно нервничал, не зная, чем помочь. Рядом стояли несколько плошек с тлеющими в них травами, которые помогали успокоить боль, но толку, судя по всему, было мало.

Лю Синь подошел ближе и сел рядом с проводником.

– Он не сможет спуститься с горы, не в таком состоянии, – тихо сказал Пэй Сунлинь, чуть повернув голову.

– Мы найдем способ, – ответил Лю Синь и оглянулся.

Сяо Вэнь, топтавшийся поодаль, нерешительно подошел и тоже сел.

– Еды почти не осталось. Мы должны выдвигаться в путь уже завтра.

Лю Синь покосился на него, и впрямь подмечая, насколько исхудал лекарь, как и остальные, экономя припасы.

Тан Цзэмин принес в небольшой миске последнюю горсть риса, приправленную кусочками яблок и груш.

Поблагодарив севшего рядом мальчика, Лю Синь негромко произнес:

– Его нужно разбудить, он должен поесть. В тот… день я не видел, чтобы Ван Цзянь притрагивался к еде, да и вообще неизвестно, когда он ел в последний раз.

Сяо Вэнь переглянулся с сидящим у костра Гу Юшэном и вновь отвернулся.

В тот единственный день, когда Ван Цзянь пришел в себя и смог говорить, он поведал всю правду о том, что случилось. Сяо Вэнь сглотнул, посмотрел на белоснежный меч, лежащий на плаще Лю Синя, и вновь перевел взгляд на юношу.

– Ты тоже должен набраться сил.

– Я не умираю, со мной все в порядке, – уверенно ответил Лю Синь, даже не посмотрев на лекаря и пропустив его взволнованный тон мимо ушей. Протянув руку, юноша слегка потеребил Ван Цзяня по плечу.

Слабые веки раненого дрогнули, приоткрывая темные глаза, вокруг которых роились тени.

Переведя расфокусированный взгляд на парня, Ван Цзянь дернул уголками губ и попытался сесть. С помощью Пэй Сунлиня ему удалось привстать и опереться на камень.

Невооруженным глазом было видно, насколько ему сейчас больно. Как бы Ван Цзянь ни храбрился, а побороть последствия такой раны попросту не мог.

– Поешьте, – протянул Лю Синь ему миску.

Раненый тяжело сглотнул и попытался приподнять руку. Пэй Сунлинь, видя, как дрожит кисть Ван Цзяня под весом пустой ложки, выхватил ту и зачерпнул кашу, поднося ее к лицу раненого.

– Да ты, нахрен, издеваешься надо мной… – мрачно просипел Ван Цзянь, но, не став спорить, открыл рот.