Ныряльщик за жемчугом (СИ)

Эпизод демонстрировал конфликт, причины которого Адам благополучно проворонил, да это, собственно было и не важно. Соперником Джерфида на сцене был культурист весом под центнер, медленный в движениях из-за вспухших буграми мышц. Создавалось впечатление что порой ему это откровенно мешало. Режиссер был такого же мнения. Не прерывая хода действия, он включился в конфликт третьим голосом, помогая поддерживать напряжение сцены и заодно корректируя действия артиста.

— Лицом, лицом к нему, успевай, успевай, это важно! Да не на меня смотри, я сказал лицом! В глаза! И разозлись на него. Так!!!

А вот Джер в стимуляции не нуждался совершенно. Вытянувшись во весь свой немалый рост и чуть ссутулив плечи, он исподлобья сверлил неповоротливого культуриста тяжелым взглядом, не предвещавшим абсолютно ничего хорошего. При этом он то ли по режиссёрскому замыслу, то ли рефлекторно, то и дело заходил сопернику слегка в бок, словно собака, примеривающаяся броситься. Адам откинулся на жесткую спинку скрипучего рассохшегося кресла и смотрел. Да, пластика на высоте, и жесты такие уверенные, не резкие. Пожалуй, будь это реальной ссорой, качку пришлось бы ой, как худо. И надо же, как хорошо держит образ. Тюфяк-тюфяк, а пружина-то железная. У сестры его иногда проскакивает такой взгляд. Интересно, как поведёт себя Ясмин, если её довести до состояния настолько яркой злобы? И можно ли её до такого состояния довести? Если да, то это должно быть что-то незабываемое! Впрочем, разве это единственный способ разглядеть эмоции на пике?

— Ну, как тебе? — голос Джера отвлёк его от размышлений об эмоциональных всплесках.

— Молодец, — довольно равнодушно похвалил он, с удовольствием отметив, как легко парень перестроился на привычно-оптимистичную волну. — Может, стоит тебе всё-таки поступить в институт?

— Пять лет сонетов Шекспира в позе «школьник на табуреточке», а потом «кушать подано» в каком-нибудь третьесортном театре с богатой историей?

— Пойдём отсюда, — фыркнул Адам, подавившись смешком. Убедился что режиссёр на них не смотрит, и, игнорируя робкие протесты, аккуратно подтолкнул приятеля к двери.

Вечерний воздух заставил зябко поёжиться, они ускорили шаги.

— Этой твоей студии цены бы не было, если б они не тянули тебя назад, — заметил Адам.

— В каком смысле? — не понял Джер.

— Ты разве сам не чувствуешь, что поднимаешься выше дилетантского уровня?

— Брось… — он смутился, хотя видно было, что замечание ему явно польстило.

— Ну не хочешь читать Шекспира с табуретки, так не читай. Есть другие способы применить актёрское дарование.

— Угу, например изображать Санту в супермаркете. В прошлое Рождество я пробовал — кстати, неплохо заработал за неделю. Но как шея под накладной бородой преет — словами не передать.

— Ладно, Санта, — улыбнулся Адам, доставая ключи от машины. — пожалуй премиальные ты честно заслужил. — И кинул ключи Джерфиду.

Тот рефлекторно подставил ладонь, и только потом обалдел.

— Это…

— Не обольщайся, это всего лишь на покататься. И смотри, урны не сшибай!

Парень произнёс ещё несколько нечленораздельных звуков, а потом прыгнул на водительское сидение, пока добрый дядя не передумал. Адам спокойно уселся пассажиром.

Джер повернул ключ в замке зажигания. Мотор заурчал, зарокотал, тихо-тихо, но уверенно и грозно. Поёрзав в кресле (чисто для собственного удовольствия, потому что в этом кресле в принципе не могло быть неудобно), и огладив руль, Джер взялся за рычаг и тронулся с места. Торопиться не было ни желания, ни нужды. Кроме того, за счёт бесконечных лошадиных сил машина набирала скорость совершенно незаметно, сохраняя управляемость и надёжность.

— Какие планы на выходные? — когда молчание затянулось, спросил Адам.

— Ещё не знаю, — пожал плечами Джер. — Перед Ясмин надо бы извиниться. Всё-таки я сегодня изрядная свинья — опоздал на час. Думал, она дождётся, а она ушла. И не звонит. Обиделась, как пить дать.

— Ну, вообще-то…

— Да сам знаю, — сердито перебил провинившийся.

— А ты реабилитируйся, — посоветовал Адам. — Пригласи её куда-нибудь, своди в кино, например…

— Не пойдёт она в кино. Вот разве что в зоопарк…

— В зоопарк?! — изумился Адам. — Что там делать осенью?!

Джерфид скорчил на редкость мрачную рожу, чтоб собеседник в полной мере проникся отвращением к вопросу, и буркнул:

— Зарисовки.

— Круто! — Адам не разделил его пессимизма. — Талантливые вы ребята… Как думаешь, Ясмин не будет против, если и я поприсутствую?

Между тем белый Porche брезгливо, с лёгким оттенком презрения въехал в довольно обшарпанный дворик. Скользнул под арку, чудом избежав встречи с поломанной створкой ворот и остановился.

— Приехали, — констатировал Джерфид, с сожалением выпуская руль. И обратился к Адаму, — Не хочешь зайти?

— В другой раз, — усмехнулся мужчина.

Они одновременно распахнули дверцы, и в свете фар обошли машину, словно часовые при смене караула.

— Увидимся, — бросил Адам, садясь на водительское место.

Мотор басовито заурчал, машина скрылась в переулке.