o 0a115616b968c99b

«Вот так, - Джоан опустилась на колени и подставила чистый холст, - вот так, девочка.

Волосы-то ваши, золотистые. Еще немножко, постарайся».

Дэниел тихо сказал ей: «Я люблю тебя, слышишь, люблю!», и Мария, плача, широко раскрыв

рот, откинулась назад, прямо в его объятья.

Ребенок кричал – громко, настойчиво, и Джоан, вытерев его, передав отцу, улыбнулась: «Вот

ваш Теодор, большой и здоровенький».

Дэниел покачал дитя, и вложив его в протянутые руки Марии, устроился рядом. «Мальчик, -

сказала она, всхлипнув. «Наш мальчик, Дэниел. Наш сын. Папа! – она подняла глаза. «Папа,

милый, у вас внук».

Матвей увидел золотистые, как сено волосы и осторожно, нежно коснулся завернутой в

пеленку головы ребенка. Тот открыл младенческие, туманные, синие глаза, и поискав грудь

матери , приник к ней.

-Царя Ивана Великого, - вдруг подумал Матвей, - наследник. Теодор Бенджамин-Вулф.

Господи, да кто бы мог подумать?»

Он посмотрел на дочь и зятя, - Мария положила голову на плечо Дэниелу, тот ласково

обнимал жену, что-то тихо говоря, гладя ее по щеке, и услышал голос Джоан: «Я сейчас тут

приберу все, и надо воды согреть, искупать мальчика. А потом и поедим».

-Да я сам согрею, - усмехнулся Матвей. «Слава Богу, с очагом пока умею управляться». Он

наклонился над Марией, и, поцеловав дочь в лоб, ворчливо велел: «Чтобы не последний,

слышите?»

-Обещаем, дедушка, - Дэниел посмотрел в большие, васильковые глаза жены и подумал:

«Господи, как я счастлив».

Тео поскреблась в дверь и робко спросила: «Мама Мария, а ребеночек уже родился?»

-А как же, доченька, - отозвалась та. «Иди, посмотришь на братика своего».

-Давай, мышка, - Дэниел посадил дочь к себе на колени. Матвей взглянул на них и сказал

жене: «Ну, пошли, пусть семьей побудут».

Он оглянулся на пороге, и, незаметно перекрестив их – тихо закрыл дверь.

-Дорогая бабушка Марта! – Тео погрызла перо и посмотрела во двор. Дэвид сидел на

расстеленном по земле лоскутном одеяле, возясь с деревянной тележкой. Джоан кормила

кур. Откуда-то сверху доносился женский голос – Мария пела колыбельную.

-Дорогая бабушка Марта! У вас есть новый правнук – Теодор. Неделю назад мы его

окрестили, дедушка Мэтью был крестным отцом, а я – крестной матерью, - Тео улыбнулась и

продолжила писать. «Мисс Покахонтас передает большой привет тете Полли, тете Рэйчел и

дяде Питеру. У нас все хорошо, я учусь, мама Мария со мной занимается музыкой, а

дедушка Мэтью – французским. Как там тетя Мэри, вернулись ли они из своего плавания?

-Вот моя рука – Тео взяла чистый лист и обвела свою ладошку, а ручки Дэвида и Теодора –

внизу письма. Дорогая бабушка, целую вас и дедушку Виллема, дедушку Майкла, тетю

Марту и ее семью, и моего дядю Стивена. Мне тут нравится, Джеймстаун очень красивый, и,

как вы и просили, мы с мамой Марией присматриваем за надгробиями. Пожалуйста,

помолитесь на могиле мамы Юджинии и бабушки Тео. Мы вам посылаем табак для дедушки

Виллема, и меха. Приезжайте к нам в гости, мы вас очень ждем!

Ваша любящая внучка Тео Бенджамин-Вулф.

Девочка полюбовалась изящными строчками, и, взяв чистый листок, начала:

-Моя милая подружка Анита….

В дверь постучали, и Тео услышала веселый голос отца: «Ну вот, милая, корабль

разгрузили, я нам целый ящик писем принес, а бабушкины подарки в одну лодку не

уместились, сейчас мы с Чарли вытащим все на берег и поедем за тем, что осталось в

трюмах!».

-И мне ноты прислали? – ахнула Тео.

-А как же, - Дэниел наклонился и поцеловал белокурый затылок. «Целую папку, мышка. Беги

к реке, - он улыбнулся, - ты же, наверное, посмотреть хочешь, что там бабушка передала?

-Очень! – Тео, подскакивая на ходу, помчалась к пристани, а Дэниел, поднявшись наверх,

услышав из-за двери опочивальни ласковый шепот жены, на мгновение закрыл глаза и

улыбнулся: «И еще дети родятся, - подумал он, и, открыв дверь, рассмеялся. Дитя лежало

на кровати, сонно помаргивая глазами, а жена, подперев рукой подбородок, смотрела на

него – пристально.

-Это мы сделали, - Дэниел усмехнулся и поцеловал видневшуюся под скромным кружевом

воротника белую шею.

-Все никак привыкнуть не могу, - зачарованно сказала Мария, и, поднявшись, подойдя к окну,

что выходило на реку и низкий, спокойный простор океана. Она почувствовала, что муж

обнимает ее сзади и тихо проговорила, прижавшись головой к его груди: «Я и подумать не

могла, Дэниел, там, - женщина махнула рукой на восток, - что все так случится».

-Я тоже, - он вдохнул легкий, прохладный морской ветер и шепнул: «Скорей бы уже тебя в

постель уложить, вот что».

Она потерлась щекой о его большую руку и, лукаво улыбнувшись, ответила: «Потерпи, потом

слаще будет».

-Да уж куда слаще, - Дэниел повернул ее к себе, и стал целовать. «Смотри, - сказала Мария,

выглянув из-под его руки, - Теодор заснул».

Мальчик лежал, спокойно дыша, и Дэниел, подумал, глядя на сына: «Будет счастлив».

Большой, рыжий пес вылез из реки, и, от души отряхнувшись, залаяв, побежал вверх, на

откос холма, к дому.

Джон Рольф посмотрел ему вслед и вдруг сказал: «Я бы тоже хотел тут жить, мисс

Покахонтас, на северном берегу. Все же до плантаций отсюда ближе, не надо каждый день