o 0a115616b968c99b

Джон наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. «Я хотел, чтобы у нас было дитя – здоровое

и крепкое. А теперь у меня вас трое, - он подышал в маленькое ухо, и Белла рассмеялась, -

и я намерен вас совсем избаловать.

-Мальчик еще будет, - твердо сказала Белла, и, приподнявшись на локте, ахнула: «Джон, у

тебя рука перевязана! Тебя ранили?»

-Не вскакивай, - велел он. «Ты сейчас будешь лежать, кормить, а я тебе буду читать вслух.

А я, - мужчина вдруг улыбнулся, - отдал тебе свою кровь, чтобы ты жила. И так будет всегда.

Она прижалась к нему, - вся, такая знакомая, и Джон, гладя ее по щеке, вдруг подумал:

«Правильно. «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и

будут одна плоть». И одна кровь».

-Поспи, - сказал он, целуя ее. «Рэйчел пока кормит девочек. Потом, когда проснешься, я их

принесу».

Белла задремала, еще успев пробормотать: «Я тебя люблю», а он, услышал стук в дверь,

улыбнулся: «Да все в порядке, Хосе, я бы и встал уже».

Мужчина присел на кровать, и, хмыкнув, посмотрев на загорелое лицо Джона, сказал: «Ну,

нет, дорогой герцог, сначала я принесу тебе бульона и красного вина, ты поешь, а потом – я

разрешу тебе подняться. За дочерей не волнуйся, они накормлены, и спят».

-Белла очнулась, - Джон посмотрел куда-то в сторону. «Она себя хорошо чувствует. Хосе, я

не знаю, как…»

Темные глаза усмехнулись. «Я же врач, Джон, это то, что я делаю – каждый день».

Джон помолчал и сказал: «Я говорил с его величеством, ну, насчет отмены эдикта короля

Эдуарда о вашем изгнании. Яков пока оставил его в силе, но тех, кто тут живет – трогать не

будут».

Хосе забросил руки за голову и потянулся: «Ну, лучшей награды от короля нельзя было и

придумать. Спасибо тебе, - он рассмеялся и, поднявшись, открыл Марфе дверь.

Та устроилась на кровати с подносом и строго сказала: «Фазаний бульон, сухари и херес,

Виллем достал те бутылки, что ее отец, - она кивнула на спящую Беллу, - с Кариб привозил.

Им четыре десятка лет уже. А потом – спать, - она повязала шелковую салфетку и поднесла

к губам Джона серебряную ложку.

-Миссис Марта! – он покраснел, - да я бы сам…

-Нечего, - ворчливо ответила женщина, - мы с твоей матушкой лучшими подругами были, так

что – молчи, я за тобой поухаживаю.

Потом Марфа накрыла их легким, меховым одеялом, и, взяв Хосе за руку, сказала: «Пошли,

там мистрис Мак-Дугал форель вам приготовила, по-шотландски, ты такой и не ел никогда».

Хосе оглянулся на Джона с Беллой. Он внезапно улыбнулся: «Нет, не буду об этом писать,

тетя. Все равно – никто не поверит. Сейчас Белла отдохнет, и можно будет ей девочек

отдать, пусть лежит и кормит».

Они вышли в коридор, и Марфа, прислушавшись , сказала: «Вот, видишь, как оно

получилось – двое внуков, две правнучки. Ну, не плачут вроде. Как эти, - она кивнула на

опочивальню, - насчет имен договорятся, я их в свою Библию запишу».

-Сколько у вас сейчас? – спросил Хосе, когда они уже спускались на кухню.

Женщина приостановилась, и, посчитав на пальцах, рассмеялась: «Шестнадцать внуков,

пятеро правнуков. Ну, это с Полли, конечно».

С кухни тянуло жареной рыбой, и адмирал, выглянув, сказал: «За стол, за стол, а то все

остынет».

Белла подняла глаза и ахнула – Джон стоял, с девочками на руках, ласково улыбаясь. «Они

спят пока, - тихо сказал муж. «Пойдем, я тебе покажу что-то».

Он устроил двойняшек удобнее и помог жене подняться: «Тебе уже можно вставать». Белла

увидела большое, обитое бархатом кресло у окна и скамеечку для ног. Рядом стояла

колыбель с гербами.

-Я велел из поместья привезти, - рассмеялся Джон, - раз мы пока тут остаемся. Мне в ней

полежать не удалось, а папа – лежал. Пойдем, - он распахнул двери в гостиную.

Белла ахнула. На паркете стоял трехэтажный кукольный домик. «Им, наверное, рано еще, -

смущенно сказал Джон, глядя на дочерей, - но я, как его увидел, не смог удержаться».

Белла присела, и, заглянув внутрь, осторожно провела рукой по кружевному покрывальцу на

крохотной кровати. «У меня был кукольный домик, - она подперла щеку рукой, - там, в

Новом Свете».

-Я помню, - Джон наклонился и поцеловал темные, пахнущие розами волосы. «Я все помню,

любовь моя».

Девочки захныкали, и Белла протянула руки: «Дай, дай мне малышек».

Джон устроил жену в кресле, и, глядя на то, как она кормит, положив ей голову на колени,

счастливо сказал: «Девчонки. Мои девчонки».

Белла посмотрела на красную шерстяную ниточку на запястье той девочки, что лежала

справа и восторженно шепнула: «У них, наверное, будут голубые глаза, как у тебя. Это

Вероника, - она поцеловала дочь в лоб. «Леди Вероника Холланд. А это? – левая девочка

на мгновение оторвалась от груди и зевнула.

-Джозефина, - муж улыбнулся. «Если бы не Хосе – я бы тебя потерял, любовь моя».

-Леди Джозефина Холланд, - Белла полюбовалась младенцем.

-Мы, - Джон прикоснулся губами к щечке дочери, - будем звать ее Джо.

Девочки сыто засопели, и Джон, поднявшись, обнимая укрытые шелковым халатом плечи

жены, подумал: «Истинно, благ Господь к нам, и нечего нам больше желать».

Арктика

Светловолосая, коротко стриженая девушка откинула капюшон лисьей парки, и, сжав зубы,