Читаем o 41e50fe5342ba7bb полностью

сатириконовского); сборник рассказов под инициалами Н. Щ. Ь.

О. Ф,- книгу с надорванным титулом «Новый роман писателя-

извозчика Н. Тимковского» и еще что-то. Несем Блоку для

разрешения. Он молодой, в сером стройном костюме, на

Тимковскам указывает нам дату. 1923, говорит:«какие

широкие стали поля делать*. Идет записывать выданное в

тетрадь, комната забита книгами с французскими старыми

корешками.«.А вы знаете, что мне одна дама подарила за

глоток воды из стакана?* — я, не видя, угадываю: Вольтер,История Петра Великого. Да; по-французски или по-русски? —

все равно. Выходим, я вспоминаю стихи Борхеса: «Среди этих

книг есть, которые я уже не прочту; От меня уходят время,пространство и Борхес*. Думаю: нужно успеть вот так же

раздать и свои книги; любит ли НН. Эпиктета? А на лест-

ничной площадке мать и тетка Блока снаряжают двух белых

кур в подарок ребятам: нужно только привязать к спинам

ярлычки: «дляребят Нарвской заставы*, а там куры сами

добегут.

Мертвые души Цензоры-азиатцы говорили: нельзя, теперь все

начнут скупать мертвые души. Цензоры-

европейцы говорили: нельзя, два с

полтиной за душу — унижает

человеческое достоинство, что подумают

о нас иностранцы? (Гоголь- Плетневу, 7

янв. 1842).

Мистика «Что значит мистик? Немножко мистики, и

человеку уже полегче жить на свете!» —

отвечает Сема-переплетчик Янкелю-

музыканту в пародии на пьесы О.

Дымова.

Мария Марию-Терезию звали Мария-Терезия-

Вальпургия. А дочерей ее, сестер Иосифа

(И)-Бенедикта-Августа — Мария-Анна-

Жо- зефина-Антуанетга-Иоанна, Мария-

Христина-Иоанна-Жо-

295


З А П И С И и в ы пи с к и

зефина-Антуанетта саксонская, Мария-Каролина-Луиза- Иоанна

неаполитанская, Мария-Амелия-Жозефина пармская, Мария-

Елизавета и Мария-Антуанетта французская.

Мария

Панин велел Топильскому составить экстракты из житий всех

Марий и после этого даже по имениям запретил крестить во имя

непотребных (Восп. К. Головина, 138).

Мария

«В микроколлективе двух близнецов одна больше рисует, дру-

гая больше шьет, естественное распределение функций, не были

ли Марфа и Мария близнецами?» (К А. Славская).

Модель

С Л. Флейшманом: может быть, Пастернак моделировал начало

своего творчества от падения с лошади — по автобиографии

Бальмонта? — Нет, не хотелось бы. — Решили, что скорее оба

опирались на общий архетипический источник — скажем, о

слепоте и прозрении Тиресия.

Молоды

переводчицы строем сидели вдоль стен с напряженной со-

бранностью недокормленных хищников.

е М едиевалы

«Как известно, Византия ни в одном жанре не достигла полной

медиевальности, а только сделала первые шаги к ней» (С.

Полякова о византийских сатирических диалет'ах). Я вспомнил

юсть

анекдот об исторической пьесе, где оппонент героя будто бы

говорил: «Мы, люди средних веков...»

В отделе теории обсуждался «Оч. ист. рус. стиха». Отнесение

таблиц с цифрами в приложение благосклонно расценено как

мой методологический прогресс. Однако высказано пожелание: чтобы факты подтверждались теоретическими обобщениями.

Методология

Именно так, а не наоборот.


«Мыслю — следовательно, сосуществую». См. НАУКА.

Мысль «Последние две фразы дописаны при редактировании, чтобы ярче выразить мысль, которой у автора не

было» (Из редакторского заключения о рукописи).

Мысль «Недозволенной мысли он не скажет, но дозволенную

скажет непременно соблазнительным образом»

(Лесков).

Мысль «Люди думают, как отцы их думали, а отцы — как

деды, а деды — как прадеды, а прадеды, они

совсем не думали» (Л. Толстой: по Н. Гусеву, 339).

И знает: за окном висит звезда, Ее отнять у города

забыли.

А. Ромм, РГАЛИ

296


VI

Меню Царю Алексею Михайловичу с Натальей на

свадьбу подавали лебединый папорок с

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых харьковчан
100 знаменитых харьковчан

Дмитрий Багалей и Александр Ахиезер, Николай Барабашов и Василий Каразин, Клавдия Шульженко и Ирина Бугримова, Людмила Гурченко и Любовь Малая, Владимир Крайнев и Антон Макаренко… Что объединяет этих людей — столь разных по роду деятельности, живущих в разные годы и в разных городах? Один факт — они так или иначе связаны с Харьковом.Выстраивать героев этой книги по принципу «кто знаменитее» — просто абсурдно. Главное — они любили и любят свой город и прославили его своими делами. Надеемся, что эти сто биографий помогут читателю почувствовать ритм жизни этого города, узнать больше о его истории, просто понять его. Тем более что в книгу вошли и очерки о харьковчанах, имена которых сейчас на слуху у всех горожан, — об Арсене Авакове, Владимире Шумилкине, Александре Фельдмане. Эти люди создают сегодняшнюю историю Харькова.Как знать, возможно, прочитав эту книгу, кто-то испытает чувство гордости за своих знаменитых земляков и посмотрит на Харьков другими глазами.

Владислав Леонидович Карнацевич

Словари и Энциклопедии / Неотсортированное / Энциклопедии