o 746a5c7ff3383046

вежливостью и подавая ей руку, проговорил Якушкин; в то же время он комично

перекосил глаза в сторону Слепцова, как будто желая обратить его внимание на

безобразие вновь вошедшей. Но на мраморном лице писателя не дрогнула ни одна

жилка. Слепцов, этот баловень судьбы, щедро осыпанный умственными и

физическими дарами, удивительно умел владеть собою: когда он хотел скрыть свои

смеющиеся глаза, он опускал густые, длинные ресницы -- и тогда уже никто не мог

поймать его насмешливого взгляда. Так было и тут: выражение его лица оставалось

бесстрастным.

-- Мария Ивановна Сычова,-- произнесла новая посетительница в ответ на

приветствие Якушкина, не замечая иронии в его преувеличенной почтительности.

Здороваясь с другими, она подошла и ко мне, но вдруг как-то вздрогнула и с

деланной брезгливостью едва коснулась протянутой мною руки.

За большим столом уже не было места: кое-кто пил чай, сидя на подоконниках,

некоторые теснились вдвоем на одном стуле, между тем гости продолжали

прибывать. Сычова села на диван за столик, где уже пили чай Вера с Зиночкой и

Очковская, которая притянула к себе девочку, одною рукою закрывала ей глаза, а

другою вкладывала ей в рот леденцы, вытаскивая их из своего кармана. Зина звонко

хохотала. На небольшом расстоянии и спиною к ним за большим столом сидели:

Якушкин, Слепцов, Ваховский и я, так что мне было слышно все, что говорили

сзади.

Усевшись на диван, Сычова вынула из саквояжа шерстяной чулок, начала его

вязать и обратилась к Вере с вопросом, что это за особа, которую она видит у них в

первый раз. Дело шло обо мне, и она выразилась так: "Что это за фрукт?" Та

холодно ответила ей, что это их родственница, только что вышедшая из института,

и выразила удивление, почему она говорит с таким презрением о девушке, которую

видит в первый раз.

-- А, так вот что! Когда дело касается ваших родственников, у вас особая мерка

при выборе посетителей. Вы никогда не впустили бы в свой круг такую разодетую

куклу, как эта, если бы она не была вашею родственницею.

Хотя гости были заняты своими разговорами и я думала, что, кроме меня, никто

не прислушивается к тому, что говорилось за маленьким столиком, но Слепцов при

последних словах Сычовой круто повернулся в ее сторону и произнес бесстрастно:

-- Когда высказывают мнение о своем ближнем, истинная доброта диктует кое-что

удерживать про себя... Впрочем, это изречение одного восточного мудреца! -- И он

как ни в чем не бывало продолжал начатый разговор с соседом.

-- Да... Вы не страдаете излишнею снисходительностью к людям,-- обратилась

Вера Корецкая к Сычовой.-- Можно ли требовать, чтобы девушка, только что

соскочившая со школьной скамейки, все понимала? Когда мы с Танею выходили из

института, то каждая из нас первое время тратила на шляпки и тряпки все деньги,

забывая о калошах. Эта, как вы называете, "разодетая кукла" могла бы жить

припеваючи в том богатом кругу, в который закинула ее судьба, а она всеми силами

рвется в круг людей работящих и образованных. Но по вашим

человеконенавистническим теориям за то только, что она надела модное

платье, которое и сделали-то ей ее родственники, ее следует с позором

вышвырнуть из порядочного круга...

Вдруг Якушкин вскочил с своего места и на дьяконский лад произнес тонким,

пронзительным дискантом:

-- Не мешайте детям приходить ко мне, ибо таковых есть царствие небесное!

Все громко расхохотались.

-- Когда Сычова приглядится к платью вашей родственницы, она не будет так

строго относиться к ней... Ведь вот же мне она прощает мои кораллы! --

проговорила Очковская, указывая на нитку красных кораллов на шее, нарушавших

однообразие ее скромного черного туалета.

-- Я-то никому не прощаю подобных пошлостей, только не хочу с вами говорить

об этом... Ведь для вас это все равно что горох в стену! Это вам Корецкая все

извиняет... Здесь вообще царствует удивительная справедливость: одной все

прощают, потому что она родственница, другой -- потому, что она вечно лижет

Зинку и сует ей конспекты...

Вера вспыхнула и резко крикнула:

-- Зачем только вы являетесь к нам? В нашем доме вы встречаете разодетых кукол

и даже таких взяточниц, как я, которая за конфекты Зине извиняет всякую

пошлость!

Николай Петрович Ваховский в это время уже встал из-за стола и прохаживался

со Слепцовым; указывая ему глазами на Сычову, он проговорил:

-- Какой ехидной может сделаться женщина, попирающая законы естества!

Сычова действительно представляла характерный тип озлобленной старой девы;

никого не любя, она заботилась только о своем здоровье: приходила в ужас от

сквозняков, брюзжала на чужую прислугу за плохо вытертый стакан, с ненавистью

обличала тех, кто имел привычку хорошо одеваться, но более всех возбуждали ее

злобу женщины, пользовавшиеся всеобщею любовью. Она бывала решительно во

всех домах известного круга людей, хотя никто не приглашал ее к себе, никто не

приводил ее к знакомым. Лишь только узнавала она, что в том или другом

семействе устраиваются "фиксы", даже если то были люди, которых она никогда не

встречала раньше, она смело являлась к ним, без всякого стеснения заявляла, что