o 746a5c7ff3383046

Получив от матушки приглашение явиться к ней, чтобы потолковать о разделе

семейного имущества, Заря предполагал, что дела по службе не дозволят ему

исполнить это требование, а потому и отвечал письмом, но затем, неожиданно для

себя, получил возможность явиться лично. Следовательно, в ту минуту, когда Заря

письменно высказывал матушке свой взгляд на раздел имения, он не знал еще, что

устранен ею от наследства. И его письмо тоже матушка прочла вслух. В нем Заря не

только отказывался от своей законной части в Погорелом в пользу трех своих

сестер, но не желал получать даже арендную плату за землю, оставшуюся ему в

наследство от дяди, и просил ежегодно передавать ее своей кормилице, семья

которой жила тогда в страшной бедности.

Прочитав письмо Зари, матушка от волнения долго не могла произнести ни слова.

Наконец она сказала:

-- Да, вы пошли в отца! Он бы гордился вами!.. Но я не желаю, Заря, дать тебе

право распоряжаться хотя бы и твоею законною частью. Я решила все имение

передать Андрею -- он больше всех вас нуждается в нем. А вам остальным

никакого наследства не нужно: ты и Саша имеете прекрасные заработки, Нюта

будет жить со мною, Лиза после окончания курса тоже может поселиться у меня

или в семье Андрюши, а не захочет жить ни здесь, ни там,-- пусть идет трудовою

дорогой. Ясно, что имение нужно только Андрею. Тем не менее я поставлю ему в

обязанность, чтобы он сестрам в продолжение трех лет выплатил Две тысячи сто

рублей, то есть дал бы каждой из них по семьсот рублей.

На это Заря возразил ей, что наши законы безобразны прежде всего потому, что

обездоливают самых слабых, то есть женщин, а львиную часть наследства отдают в

рук! мужчин.

-- Вы же, маменька, обездоливаете ваших дочерей гораздо больше, чем это делает

закон. Даже и при моем участии в наследстве, каждая из них по закону могла бы

получить вдвое больше, если бы только их достояние перевести на деньги, а моя

часть, разделенная между ними, могла бы удвоить их маленький капитал, вы же

обязываете брата Андрея, который, согласно вашей воле, один получает все родовое

имущество, выделить сестрам лишь по семьсот рублей каждой, да и то в

продолжение трех лет.

-- Если ты недоволен моим решением, имеешь законное право не подчиняться

ему. С помощью полиции ты можешь даже выгнать своего родного брата с семьею

просто на улицу, так как он без твоего дозволения поселился в родительском доме.

-- Я не заслужил от вас такого тяжкого оскорбления! Мне горько, что вы обижаете

сестер, самовольно распоряжаетесь участью даже младшей сестры, еще

несовершеннолетней. Вы, наконец, забываете и то, что вместе с вами над созданием

Погорелого трудилась и сестра Саша, отдававшая в имение все свои трудовые

гроши. Недаром же она преждевременно состарилась и уже теперь выглядит

старухой; Нюта же работать не может и осталась без средств. Из моего письма вы

узнали, что я не претендую на наследство, что я отказался от родового достояния,

но за сестер мне очень обидно... Я нисколько не сомневаюсь в том, что вы сами

пожалеете о вашем распоряжении, сами будете страдать из-за вашей

несправедливости.

-- Ну, господин проповедник, кончили вы вашу речь? Я тебе вот что скажу, милый

друг: не страдай ты ни за меня, ни за сестер. Мне нужно знать только одно:

желаешь ли ты подчиниться моему решению или нет?

-- Должен сознаться, маменька,-- мне стыдно и больно разыгрывать роль Пилата...

Извольте... подчиняюсь...

И Заря вышел и приказал закладывать лошадей. Однако должен был снова войти

в комнату, где в ту минуту сидели матушка и Нюта. Хотя она тоже подчинилась

требованию матери, но, издавна затаив злобу против нее за насильно навязанный ей

брак, она всю свою последующую жизнь то и дело срывала сердце, разражаясь

упреками по ее адресу, чему содействовали как ужасающие несчастия,

продолжавшие преследовать ее, так и недостаток образования и ее крайне нервное

состояние.

Когда Заря вошел в комнату, Нюта запальчиво выговаривала матери:

-- Для своего любимчика вы готовы с остальных ваших детей снять последнюю

рубашку! Вы для него всю жизнь обирали Сашу, отдавали ее, как простую батрачку,

то на одно, то на другое место, иной раз для того только, чтобы выплачивать его

карточные долги... Вы не стыдитесь распоряжаться даже состоянием вашей

младшей дочери, которая не может ничего сказать и ничего еще не понимает в

делах. Вы не стыдитесь...

Матушка перебила ее:

-- Я все тебе прощаю: ты жалкое существо... ты мой крест!.. Ты мстишь мне за

твой первый брак... я виновата, конечно... Но во второй раз ты вышла замуж по

собственной воле, по страстной любви... И что же? Ведь, пожалуй, не лучше?

Но тут обе они так разрыдались, что выбежали из комнаты одна за другою.

После смерти сумасшедшего Савельева, первого мужа Нюты, она сделалась

крайне болезненной и нервной. Прошло уже четыре года после его смерти, а она не

поправлялась и по месяцам больная лежала в постели. В то время в Калуге жила

наша кузина, известившая сестру, что в их городе недавно поселился новый доктор

-- Лаговский; он лечит чрезвычайно удачно, и сам по себе человек весьма