o 746a5c7ff3383046

пострадали память и соображение. Скоро после этого нервные припадки сестры

участились, она начала страдать жестокими головными болями и сделалась еще

более слабою и хворою, чем была до второго брака. В конце концов Лаговский

привез ее к матери. Он заявил ей, что не возьмет более к себе свою жену, так как

вконец испортил ее без того слабое здоровье, а если она еще раз-другой сделается

свидетельницею его безобразий, то ей угрожает удар или сумасшествие.

-- Женившись, я поступил как подлец, и, оставляя ее У вас, поступаю не лучше,--

добавил он.

Матушка нашла его объяснения наглыми и разразилась

Потоком бесцеремонных упреков. Он выслушал все молча, а в свое оправдание

сказал только, что когда он решил жениться, то уверен был, что силою воли

избавится от. своего порока, но теперь пришел к убеждению, что запой -- не порок,

а тяжелая форма психического расстройства.

Расставаясь с женою, видимо, с ее согласия, он от времени до времени навещал ее

и гостил в нашей семье по неделям. В конце концов не только со всеми членами

моей семьи, но даже с матерью, он был в самых сердечных отношениях. Расстаться

с женою, кроме тех причин, о которых он упомянул матушке, его, вероятно,

заставляло предчувствие или сознание, что его болезнь примет в близком будущем

характер еще более неудобный для семейной жизни. Действительно, вскоре еще

один оригинальный признак говорил о приближении его болезни: начиная пить, до

наступления умопомрачения, а может быть, и в самый этот момент, он в грубых и

аляповатых стихах писал сатиры на городских властей и местных заправил,

обличал их во взяточничестве и утеснениях или раскрывал какое-нибудь

мошенничество в общественном деле, а чаще всего злоупотребления в городской

больнице,-- и эти листки с написанными на них стихотворениями, сочинением

которых он никогда не занимался, когда был в нормальном состоянии, он со своими

приятелями расклеивал ночью на заборах и зданиях. Автора сатиры скоро узнавали,

и власти, очень часто обязанные ему спасением какого-нибудь близкого человека и

потому не желавшие доводить дело до крупного скандала, приказывали ему

немедленно выехать из города и нигде не показываться в губернии, в которой он

только что проживал. После разлуки с женой он прожил лишь два года. Еще чаще

переезжал из одной местности в другую, пока внезапно не умер на одной почтовой

станции.

Глава XX

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОД РОДИТЕЛЬСКИЙ КРОВ

В первых числах мая (1862 год), более чем через полгода после своеобразного

раздела нашего родового имущества, я должна была возвратиться в родное гнездо,

то есть в село Погорелое, где я родилась и провела первые годы детства. Матушка

оповестила своих детей о нашем приезде, умоляя их собраться к этому времени,

чтобы хотя! несколько дней провести всем вместе под родительским кровом.

Меня чрезвычайно радовало, что матушка так торжественно обставляла мое

возвращение. О моем злополучном детстве я как-то совсем не вспоминала, а мысль,

что я увижу всю семью, особенно обожаемую сестру Сашу и брата Зарю, к

которому я успела привязаться во время его посещений меня в институте,

заставляла сильно биться мое сердце.

Первая минута встречи была какая-то бестолковая: меня со всех сторон о чем-то

спрашивали, я отвечала невпопад, сама задавала вопросы и, не вслушиваясь в

ответы, бросалась в объятия то к одному, то к другому, не замечая лиц, меня

окружающих,-- слезы застилали мне глаза. Наконец прислуга объявила, что обед

подан. Но мы все еще не расходились: матушка заговорила о чем-то, и я начала

вглядываться в лица моих родных. "Что за безобразная старуха, морщинистая, с

обвисшею кожею на щеках, с темными пятнами на лице, с черными кругами под

глазами? Да это Нюта! Боже, какая старая и некрасивая, а ведь она славилась своею

красотою, и она еще так молода. Как переменилась и Саша! И она уже утратила

блеск молодости: грустные глаза освещали ее лицо, которое уже не было живым и

подвижным, как прежде; глубокая морщина прорезывала ее лоб поперек. И она

выглядит гораздо старше своих двадцати шести лет! Почему на ее лице написана

такая безнадежная грусть! Ведь она добилась всего, о чем мечтала, пользуется, по

словам матушки, безукоризненною репутацией, прославилась педагогическими

способностями, всегда была поддержкою семьи! О, я буду упрекать ее за

недостаток веры в жизнь и людей! Я вдохну в нее мою веру, я заражу ее ею!" Все

эти мысли вихрем проносились в моей голове, и я вдруг выпалила неожиданно для

себя самой:

-- У меня столько планов, столько надежд на будущее! Наступила новая, совсем

новая жизнь! Теперь, когда цепи рабства пали, каждый может сделать много для

ближнего!

Дружный смех присутствующих был мне ответом, а Андрюша протянул

баритоном:

-- О, весна, о, юность, о, любовь!

-- А ты порядочная фантазерка! -- закричал Заря, обхватывая меня за талию, и

начал вальсировать со мною. Все направились в столовую, но я выскользнула из

рук брата и опрометью бросилась осматривать комнаты.

Обстановка осталась та же, какою она была и во времена моего детства. И вдруг я

остановилась посреди зала и остолбенела. Передо мной точно кто-нибудь внезапно