o c24ec28d571a6d65

-Весна 1600 года, Карибское море, - тихо сказала Марта. «И после этого он не писал.

Интересно». Она положила расписку и письмо рядом – почерк был одинаковым.

-Ну-ну, - только и сказала женщина.

Достав из той же шкатулки небольшой, отделанный слоновой костью пистолет с кремневым

замком, работы Марэна ле Буржуа, Марфа прочитала тонкую гравировку на золотой

пластинке: «Pro Semper Fidelis Ad Semper Eadem. A.D. 1600”.

«Всегда верной от всегда неизменной, - вздохнула она, и на мгновение приложила пистолет

к щеке. «Да, как раз, мы тогда вернулись из Нижних Земель, и она мне его передала –

подарок на пятидесятилетие. Как это она сказала? «Раз уж вы не хотите титул, то я решила

наградить вас тем, чего даже у короля Генриха пока нет, хотя этот оружейник и на него

работает, большей частью, - и этак усмехнулась. Ах, Ее Величество, Ее Величество, другой

такой не будет, хоть король Яков и хороший монарх, но до нее не дотягивает».

Опустив пистолет в бархатный, украшенный вышивкой мешочек, Марфа пошла в столовую.

Уже за кофе она сказала, глядя на сына прозрачными, зелеными глазами: «Я прогуляюсь

немного, начинай без меня, ладно? Голова от этих бумаг разболелась, хочу на улице

побыть».

-Все в порядке? – озабоченно спросил Питер.

-Конечно, - темно-розовые губы улыбнулись и Марфа, выходя из столовой, поцеловала сына

в лоб.

Она вдохнула свежий, осенний воздух и быстрым шагом пошла к собору святого Павла.

Поднявшись на третий этаж, Марфа оглянулась, и, найдя нужную дверь, толкнув ее,

оказалась в просторной, уставленной шкафами комнате. «Я смотрю, со времен Полли, тут

ярлычков прибавилось, - усмехнулась она.

-Миссис Марта, - невидный, маленький человечек в фартуке и нарукавниках выглянул из

маленькой, смежной каморки. «Чем могу помочь?».

-Мне нужно знать, где сейчас капитан Николас Кроу, - Марфа взглянула в серые, бесцветные

глаза.

-Вы же знаете, я не могу…, - забормотал человечек.

-А вы постарайтесь, - велела Марфа, и положила на стол мешочек. «Это не деньги, мистер

Чарльз», - сказала она.

-Ну, вы же слышали, наверное, я не достаю оружие, если не собираюсь убивать. Так что вы

уж попытайтесь мне рассказать что-нибудь, потому что я, правда, не хочу развязывать это, -

она кивнула на мешочек.

-Хорошо, -вздохнул мистер Чарльз и пробежался пальцами по карточкам в ящике с

ярлычком «Карибское море».

-Вот, - пробормотал он, - весной 1600 года собирался в Гоа..

-Это я знаю, - прервала его Марфа. «Дальше, пожалуйста».

-Так, - в июне 1601 года был в Лондоне, в сентябре 1601 года перешел с «Желания» в

капитаны «Независимости», тут детали о корабле, интересно? – поднял глаза чиновник.

-Нет, - резко сказала Марфа. «Где теперь «Независимость?».

-В сентябре 1601 года ушла на север, вдоль побережья Флориды, как сообщает наш агент в

Сент-Огастене, - ответил мистер Чарльз.

-И? – подняла бровь Марфа.

-И с тех пор никто не видел ни корабля, ни капитана Кроу, - вздохнул чиновник и задвинул

ящик. «Сами понимаете, море, миссис Марта».

-А вот эта запись, про июнь 1601 года, кто ее сделал? – поинтересовалась Марфа.

-Мистер Филипп, - посмотрел чиновник.

-Как бы мне с ним встретиться? – Марфа наклонила голову. «Очень хотелось бы.

Посмотрите, в каких краях он обретается, пожалуйста».

Мистер Чарльз перешел к другому ящику, и, поиграв пальцами, сказал: «Я вынужден вас

огорчить. Погиб в битве при Кинсейле, в Ирландии, 24 декабря 1601 года. Ну, там еще шесть

тысяч наших погибло, как помните».

-Вечная ему память, - перекрестившись, вздохнула Марфа. «Спасибо, мистер Чарльз, - она

забрала со стола мешочек, и вышла, а чиновник, отерев пот со лба, пробормотал: «Ну, хоть

не с порога пистолетом грозить стала, как некоторые. А я что? Все, что записано, и так

говорю, а что не записано, - то дело не мое».

Он подхватил папку и вернулся к работе.

Уже подойдя к усадьбе Кроу, Марта вдруг свернула на церковный двор. Перекрестившись,

она толкнула тяжелую дверь, и сев в заднем ряду – зал был пуст, - опустила голову в руки.

«Сомнений-то не остается, - вздохнула она. «Я же, как Мирьям мне сказала все, и с агентом

в Женеве связалась – Майкл уехал миссионером в Бантам и не вернулся оттуда. Сгинул,

наверное, в джунглях, вечная ему память. И этот, - он сжала тонкие, ухоженные пальцы в

кулак, - пропал. Господи, бедная девочка, такое от брата претерпеть, что в детстве с ней

возился, пестовал ее. Жив бы Степан был – своей рукой убил бы его. И письмо о Полли, что

Степа оставлял, - тоже он забрал.

-Ладно, - Марфа посмотрела на изумрудный браслет, что украшал ее запястье, - Полли с

Фрэнсисом через три года уже в Англии будут, Александра надо здесь воспитывать, да и

Фрэнсису уже пятьдесят скоро, устал он. Тогда и скажу Полли, сама. Все равно – и Маши

нет, и Джованни, и Степа погиб – уже все равно. Но пусть знает.

-А что Мирьям придумала – то она молодец, конечно, своих родителей дочь. Ну, да я сама

так сделать хотела, еще тогда, во Флоренции, - Марфа на мгновение закрыла глаза,

вспомнив солнечный, сосновый лес, и его темные глаза – совсем рядом. «Господи, какой он

красавец был, - вздохнула женщина, и, еще раз перекрестившись, пошла домой.