О Чудесах. С комментариями и объяснениями

10. Идеи смешанных модусов более других могут быть ложными в этом смысле. Сложные идеи гораздо более других могут быть ложными в этом отношении, а сложные идеи смешанных модусов – гораздо более идей субстанций. Ибо в субстанциях (особенно в таких, которым дают общеизвестные и незаимствованные названия какого-нибудь языка) некоторые заметные чувственные качества, служащие обыкновенно для различения одного вида от другого, без труда предохраняют всех обращающих хоть какое-нибудь внимание на употребление своих слов от применения их к таким видам субстанций, к которым эти слова вовсе не имеют отношения. Но в смешанных модусах мы гораздо менее уверенны, потому что не так легко решить, как называть различные действия: справедливостью или жестокостью, щедростью или расточительностью. И, таким образом, наши идеи могут быть ложны в отношении идей других людей, обозначенных теми же названиями. Так, идея, которая имеется в нашем уме и которую мы выражаем словом «справедливость», возможно, должна носить другое название.

Локк имеет в виду, что справедливость требует всякий раз вынесения очень жестких приговоров, поэтому с точки зрения некоторой последовательности событий можно говорить только о «строгости», а не о «справедливости». Единственное, что позволяет вести речь о справедливости как таковой – это противопоставление ее тирании, иначе говоря, непоследовательной строгости: тиран не строг к себе и своим капризам, потому подвергает себя и несправедливости, и смертельной опасности – легко может погубить себя по недомыслию.

11. Или по крайней мере могут считаться ложными. Но верно или нет, что наши идеи смешанных модусов более всех прочих могут отличаться от идей других людей, обозначенных теми же названиями, одно по крайней мере достоверно, а именно что такого рода ложность приписывается нашим идеям смешанных модусов чаще, чем всяким другим. Когда считают, что человек имеет ложную идею справедливости, благодарности, славы, то только по той причине, что эти его идеи не соответствуют тем идеям, которые у других людей обозначены этими названиями.

Этот пример Локка легко иллюстрируется понятием «славы», которое для одних людей включает прежде всего военную славу, для других – скандальную славу, для третьих – незаметную сначала славу добрых дел. Если даже можно подчинить эти разные понимания каким-то этическим координатам, то все равно они настолько разнонаправлены, что не укладываются в плоскость таких координат.

12. Почему так? Причиной этого, на мой взгляд, является то, что отвлеченные идеи смешанных модусов представляют собой произведенные людьми произвольные сочетания точно определенной совокупности простых идей, и потому сущность каждого вида образуется только людьми и нигде не существует другого доступного восприятию образца ее, кроме самого имени или определения этого имени. Поэтому относить эти свои идеи смешанных модусов как к образцу, с которым мы хотели бы сообразовать их, мы можем только лишь к идеям тех людей, которые, как считают, употребляют эти названия в их наиболее точном значении; и таким образом, наши идеи считаются истинными или ложными в зависимости от того, сообразуются ли они с идеями тех людей или отличаются от них. И этого довольно об истинности или ложности наших идей в отношении к их именам.

Например, почтенный полководец лучше знает, что такое слава, и поэтому, если мы общаемся с ним, боевая слава оказывается с большим правом истинным представлением, чем скандальная слава.