О детях Кощеевых

Яков поморщился и коснулся ладонью ее спины. Наверное, хотел обнять, но сил не хватило.

– Как это жалко, – едва ли не с отвращением фыркнула Евдокия. – Я была удивлена тем, как долго царевич возится со своей девкой, но, видимо, это у вас семейное. Может, и Кощей в ком души не чает. Девка царевича говорила, что в тебе.

И рассмеялась.

В этот момент раздался грохот – Злата узнала звук распахнувшихся дверей, – и по зале разнесся властный мужской голос:

– Хватит трепать языком! Где Кощей? Почему до сих пор не явился?!

У того, кто шел сейчас по каменным плитам тронного зала, явно были железные подметки на сапогах. Звук шагов, отразившись от стен, оглушил и унесся высь. Кто-то схватил Злату за волосы и рванул вверх. Ее не вырвало чудом. Голова взорвалась новым витком боли. Злата повисла в воздухе, заелозив ногами по полу, пытаясь найти точку опоры, и схватилась за руки поднявшего ее мужчины. Боль была жуткой. Яша попытался что-то сделать, но тот, кто держал ее, пнул его под ребра.

– Где твой отец? – сквозь зубы спросил мужчина из ее сна, разворачивая к себе лицом. – Где Кощей? Моя дочь уверяла, что он окажется здесь немедленно, как только узнает, что ты у меня. Где он?!

– Я не знаю, – прохрипела Злата.

Мужчина отшвырнул ее прочь, оставив у себя в руке клок ее волос. Сквозь пелену боли Злата всё же сумела разглядеть его и его одежду. Князь, поняла она. Ростислав.

– Евдокия, – процедил Ростислав, поворачиваясь к дочери. – Я очень надеюсь, что ты ничего не напутала.

Княжна мгновенно растеряла всю свою заносчивость. Теперь она смотрела исключительно в пол и выглядела по-настоящему напуганной.

– Я пересказала всё слово в слово, отец.

– Посмотрим, – невесело откликнулся Ростислав и поднялся по ступенькам постамента к трону. – Пока что я вижу тут только какого-то урода и простоволосую девку, которой далеко до царевны. Никому ничего нельзя доверить… Ты! – Он снова повернулся к Злате. – Где сокровищница твоего отца?

Перед глазами встали длинные ряды постаментов с артефактами под хрустальными колпаками. Сколько раз она спускалась туда?

– Я не знаю, – снова выдавила Злата.

– Разумеется, ты не знаешь, – сморщился Ростислав. – Птички только и умеют, что петь, а пользы от вас…

Он остановился совсем рядом с троном и попытался прикоснуться к нему, но тут же отдернул пальцы, и его тряхнуло, будто от удара током.

– Птицу отправили? – спросил он.

– Как есть, княже, – отозвался кто-то от дверей.

Злата перевела взгляд туда. Там стояли трое мужчин. Один был очень стар, выглядел абсолютно безучастным, и его покачивало из стороны в сторону. Одет он был просто, и Злата пришла к выводу, что старик не со двора. А вот форма двух других и их выправка выдали в них дружинников.

– Тогда подождем, – сказал Ростислав.

* * *

– Клянитесь, что не тронете Юлю! – потребовал Демьян первым делом.

– Прекрати сейчас же, Злата в опасности…

– Клянитесь! – заорал он.

Лицо его исказилось, и Юля впервые увидела Демьяна злым и испуганным. Это было неприятно и страшно. И еще страшнее было оттого, что именно она – причина происходящего. Юля уже поняла, что совершила ужасную ошибку, сделала то, чего делать было ни в коем случае нельзя, поверила Евдокии и предала Демьяна и его семью, и теперь они все в опасности. А Демьян ничего не объяснял, просто схватил ее и притащил в дом к родителям, и первым делом, найдя отца, потребовал с него такую клятву. И Юля запоздало поняла и то, что этим предательством, возможно, выстлала себе путь в могилу. Такого не прощают.

– Демьян, – позвала Василиса Петровна, но он проигнорировал ее.

– Клянитесь мне, – настойчиво повторил Дём. – Клянитесь, что она будет в безопасности.

– Я клянусь, – рявкнул Кощей. – Что происходит?

– Это Ростислав. Он подослал к нам Евдокию, чтобы она выведала информацию о нашей семье. Евдокия – врожденный ментальный маг, как и я. Она залезла к Юле в мозги.

– Ты же сказал, что поставил щиты и печать! – прорычал Кощей.

– Я поставил только щиты. И Евдокия уговорила Юлю их снять.

В кабинете стало тихо. Кощей бешено взглянул на Демьяна, но промолчал, а потом перевел взгляд на Юлю. Она испуганно сглотнула и ощутила уже знакомый холодок на затылке. Он был едва заметен, ощущался куда мягче и вкрадчивее, чем когда на нее воздействовали Евдокия и Демьян, но Юля всё равно его почувствовала.

– Хватит! – воскликнула она, не сдержавшись, и схватилась ладонью за затылок. – Не надо, пожалуйста! Я сама всё расскажу!

– Расскажи, – неожиданно спокойно и едва ли не по-доброму согласился Кощей, и холодок пропал. – Что она хотела знать?

Юля до боли стиснула пальцы в кулаки.

– Где и чем вы живете. Про вашу семью. И еще… где ваша смерть.

– И что ты ей сказала?

– Всё, что знала. Что Демьян рассказывал и что я видела в его воспоминаниях. Про Злату. Про Василису Петровну. И… и про смерть…

– А где моя смерть, Юля?

– В перстне у вас на мизинце, – тихо-тихо ответила Юля, и все в кабинете, включая Кощея, посмотрели на его левую руку и на маленький невзрачный перстенек на ней.

– Что было дальше? – спросил Кощей.