О дьяволе и бродячих псах

– Именно. Благодарю, – получив то, за чем пришел, Люк позволил себе расслабиться и откинулся на диване. – Но правильно ли я понимаю, что вы помогаете мне из страха?

Эстель удивленно приподняла бровь:

– Страха? Перед чем? Смерть мне не страшна, – она ненадолго задумалась, и губы ее тронула легкая улыбка. – Я бы даже сказала, что желаю ее. Но никак не отважусь взять на себя ответственность. К тому же мне очень хотелось бы верить в бога…

Услышанное повергло Люциуса в растерянность:

– Могу я полюбопытствовать, в чем причины такого желания? – ему совсем не нравилась мысль, что в душе Эстель намеревалась лишить мира такой необыкновенной во всех смыслах женщины.

– Все просто – семейное проклятье.

– Хотелось бы узнать больше, – Люциус полностью обратился во всепоглощающий интерес. – Никогда не сталкивался с проклятьями.

– Эта земля не может оставаться без хозяина, – буднично пожала плечами Эстель, словно предметом разговора были бытовые хитрости. – Она призывает старшего ребенка каждого поколения хранить двери между мирами. Даже если они давно заперты. Видите ли, наш мир очень изменился с момента возникновения здесь бреши. А это, на секундочку, тринадцатый век. Развитая торговля, удачная логистика, высокая конкуренция и огромные возможности влияния на людей – в Порт-Рее нет ничего из того, что интересовало бы демонов.

– Мне стоило сообразить, что по своей воле вы не выбрали бы жизнь в одиночестве у черта на куличках.

– Я не одна. Со мной сестра Агнес. Позже я вас познакомлю. Она наверняка будет рада, ведь в «Барнадетт» всегда было так… тихо.

Люциус обвел кабинет взглядом, надеясь отыскать хоть что-то, что рассказало бы об Эстель больше, чем она позволяла о себе узнать. Но поиски в очередной раз убедили лишь в педантичности хозяйки. Однако интересную деталь он все-таки нашел – снимок девочки лет пяти.

– Чей портрет у вас на столе?

– Моя племянница – Нина. Сейчас она уже взрослая девушка.

– Давненько вы с ней виделись…

– С чего вы взяли? – в вопросе Эстель чуть склонила голову. Похоже, Люциус напал на что-то весьма небезразличное ей.

– Очень уж старый портрет.

– В догадливости вам не откажешь, – Эстель скрестила руки на груди. – Мне пришлось разорвать с ней все связи. Это вынужденная мера.

– Первый ребенок следующего поколения… – негромко подметил Люциус.

– Она никогда не была в Порт-Рее, не знает дороги, не помнит меня. Все должно оставаться именно так. Быть может, я смогу обмануть проклятье, и Нина никогда не окажется здесь. Тогда все закончится на мне.

Люциус задумчиво почесал подбородок:

– Не хочу вас расстраивать, но боюсь, если проклятье потребует Нину, то судьба найдет тысячи способов привести ее сюда.

Голубка выпорхнула из его рук и сделала круг по гостиной, невзирая на пристальное внимание хозяина. Цепкий взгляд Люциуса призывал птицу замереть, но она металась меж четырех стен, нисколько не поддаваясь влиянию. Демон злился и не прекращал попытки. Усилил возможности до предела, задрожав всем телом от перенапряжения.

Секунда – птица застыла, как восковая фигура, и тут же затрепетала крыльями вновь. Секунда, которую Люциус проморгал. Голубка села на каминную полку и довольно заворковала. Казалось, она насмехается над тщетными потугами демона подчинить мгновение.

Секунда. Плохо, очень плохо для того, в чьих руках была власть над временем и пространством.

На самом деле, демон и сам толком не знал границ своих возможностей: Лоркан слишком долго держал взаперти Люциуса и его внутренние резервы. Лишь освободившись от покровителя, Люк обнаружил в себе зачатки непостижимой силы. Непостижимой, во всяком случае, пока что.

Может, ему следовало чаще охотиться?

Глухой стук дверного молотка ворвался в мысли.

– Давай обратно, – шикнул Люциус птице и широко распахнул пиджак. Голубка зарылась за пазуху и исчезла вне пространства и времени.

– Люциус! – позвал голос Эстель. – Помоги Нине отнести вещи.

Когда Нина позвонила тетушке с просьбой о помощи, Люциусу пришлось поверить в проклятие. Демон оказался прав, – оно привело девчонку в Порт-Рей вопреки стараниям Эстель.

Люциус вышел из гостиной и впервые столкнулся с Ниной Стелманис. Во внешности она многое переняла от Эстель, у родственниц был одинаковый типаж. Расхождения обусловливались лишь молодостью Нины, которая делала ее черты мягче, миловиднее. И в этом она, по мнению Люциуса, уступала резко очерченному профилю тетушки.

Да, он по-прежнему не встретил женщины красивее Эстель.

Но это не мешало приглядывать и за ее племянницей. Когда та бродила в гараже, просматривая хлам, когда с крыльца не отрывала от Джеймса придирчивого взгляда, когда сидела с книгой в гостиной и забывала опускать глаза на страницы. Люциус буквально помешался на наблюдении за ней. В театре «Эль Рей» он вызвал Нину на сцену ассистенткой, потому что не видел в зале никого другого.

Безумец.