О китах и китобоях. Как мы чуть не истребили самое крупное животное на Земле

Огромные размеры появились еще позднее, в свою очередь, как у полосатиков, так и гладких китов. Когда они разделились, первые усатые киты уже весили несколько тонн. Однако до веса синего кита в 190 тонн (в среднем 100 тонн) было еще далеко. Значительный рост массы и длины тела усатых китов произошел в последние 10 миллионов лет. Вес начал быстро набираться примерно 3,5 миллиона лет назад и продолжил расти в ледниковый период, когда и в Северном полушарии большие районы суши покрылись льдом.

Киты начали так расти, возможно, потому, что после значительного похолодания на Земле глубоководные и поверхностные слои стали смешиваться чаще. Стало больше криля и другого планктона, что означало достаточное количество пищи для поддержания жизни еще более крупных китов. Размер мог быть средством приспособления для эффективной охоты на большие скопления планктона или для того, чтобы выдержать дальние путешествия, которые проделывают современные киты.

Массивные тела имеют и большую мускульную силу. У них больше запасов жира на «черный день». Все это позволяет китам справиться с расстояниями между летними пастбищами около полюсов и местами для размножения у экватора.

Самый крупный вид, синий кит, имеет более сложное генеалогическое древо, чем можно предположить. Вероятно, он отделился от предков сельдяных полосатиков около 11 миллионов лет назад, а от предков своего ближайшего сородича — сейвала — около 7 миллионов лет назад. Тем не менее в генетическом материале синих китов находятся следы более поздних смешений

с генами сельдяных полосатиков. Гибриды синего кита и сельдяного полосатика можно встретить и в наши дни, и, судя по всему, время от времени появляются новые жизнеспособные плоды от скрещиваний.

То, что самое крупное животное на Земле существует одновременно с человеком, в некотором роде случайное совпадение. История жизни на нашей планете насчитывает около трех миллиардов лет. Синий кит вырос до своих сегодняшних гигантских размеров в течение нескольких тысячных долей этого времени, всего лишь за несколько миллионов лет, одновременно с постепенным похолоданием на планете. Поэтому связывать крупных китов с древними временами и эпохой динозавров будет ошибкой. Эпоха гигантов вовсе не осталась где-то в прошлом, она длится и по сей день.

Грютвикен — Котельный залив

Карл Антон Ларсен нашел себе очень удобную для семьи работу на берегу. Как управляющий китобойной станцией на острове Ингой у побережья Финнмарка, он мог проводить с женой Андрине и с детьми, число которых все возрастало, большую часть года. Зимой они жили в беленой швейцарской вилле в Саннефьорде, а летом семья отправлялась к полуночному солнцу на Ингой, и отец брал старших детей с собой на рыбалку.

На острове Ингой Ларсен также приобрел практический опыт в области современного китобойного промысла и управления береговой станцией, однако на рубеже веков промысел в Финнмарке значительно сократился. Тогда и пришло время для новых приключений — антарктического промысла. Геолог, первооткрыватель и охотник за ископаемыми древностями Отто Норденшёльд приехал из Уппсалы в Саннефьорд, чтобы нанять Ларсена на работу. Норденшёльд планировал частную экспедицию, известную как Шведская антарктическая экспедиция. Он купил шхуну «Антарктика», которая несколько лет назад доставила на Южный континент Хенрика Юхана Булля. В качестве капитана судна шведский ученый хотел бы видеть опытного Карла Антона Ларсена.

Ларсен согласился. Его третье путешествие на Юг стало длительным и драматичным, порой даже опасным для жизни.

Экспедиция достигла Антарктического полуострова в начале января 1902 года, то есть в разгар лета в Южном полушарии. Ларсен был опытным человеком на борту, но вскоре заметил, что условия на этот раз совсем не те, к которым он привык. Было гораздо больше льда. Много раз шхуне пришлось отказываться от дальнейшего продвижения на Юг.

Небольшая группа во главе с Норденшёльдом собиралась оставаться на зимовку. Их высадили на острове Сноу-Хилл, недалеко от острова Сеймур с его ископаемыми сокровищами и ракушечником. После прощания с Норденшёльдом судно Ларсена попало в ужасный шторм среди айсбергов. «Я всем велел привести свои дела в порядок, потому что не могу с уверенностью сказать, переживем мы или нет этот вечер. Но с Божьей помощью, я надеюсь, что мы выживем, — писал обычно оптимистично настроенный Ларсен в своем дневнике. — Когда я сказал это, наступила тишина. Все хотят жить — и те, кто оставил на берегу жену и детей, и те, кто одинок».

Судно справилось. Ларсен и его команда потратили затем осенние антарктические месяцы — апрель и май — на исследование необитаемого острова Южная Георгия, особенно его системы фьордов Камберленд.