О китах и китобоях. Как мы чуть не истребили самое крупное животное на Земле

Профсоюзы тем временем просочились и в китобойный промысел. Сезонные доходы с 1931 года значительно упали у всех профессиональных групп отрасли, у некоторых даже наполовину, и все это способствовало тому, что профсоюзные активисты, в конце концов, смогли завербовать недовольных китобоев. Норвежский профсоюз моряков, который посредством Центрального объединения профсоюзов Норвегии (ЦОПН) тесно сотрудничал с Рабочей партией, в 1935 году увеличил свою численность за счет китобоев с нескольких сотен до почти трех с половиной тысяч. Вместе со свободными профсоюзами норвежских штурманов и норвежских машинистов они требовали переговоров с работодателями по поводу зарплаты в китобойной отрасли. Ассоциация китобойных компаний была вынуждена согласиться и начать переговоры. Дело в итоге попало в Генеральную прокуратуру. Салвесен не состоял в Ассоциации китобойных компаний и игнорировал ее предупреждения не начинать набор персонала до завершения переговоров. Именно это стало поводом для блокады со стороны профсоюза моряков. Ни полиция, ни приехавшие соискатели, получившие письма с приглашениями от Салвесена, не предприняли никаких попыток для прорыва блокады. Все проходило мирно и спокойно⁷. Люди Салвесена стояли и смотрели из окон, кивали бывшим сотрудникам, кого узнавали, и сочли, что количество народа, собравшееся за кордоном из профсоюзных активистов, подтверждает желание большинства получить рабочие места и в этом году.

Соглашение, в котором Ассоциация китобойных компаний предусматривала значительные прибавки к зарплате, было готово 4 сентября. На следующий день Гарольд Салвесен прибыл в Тёнсберг. Он сумел выторговать отдельное, но аналогичное соглашение с тремя профсоюзами моряков. 7 сентября блокаду у конторы Салвесена сняли, и теперь морским профсоюзам было что предъявить. В китобойном промысле появилась новая могучая сила. Для Рабочей партии, тесно сотрудничавшей с национальными профсоюзами и приветствовавшей профсоюзное движение в целом, такое развитие событий стало приятной тенденцией.

В то же время угроза со стороны иностранцев росла. Перед сезоном 1936–1937 годов к пелагическому промыслу в Антарктике были готовы три новые плавучие жироварни-китобазы, и ни одна из них не принадлежала Норвегии. Одна из китобаз установила новый мировой рекорд по своим размерам. Несмотря на норвежское название «Терье Викен»⁸ и значительную долю норвежского акционерного капитала, ее построили на немецкой верфи, ходила она под британским флагом, а компания-владелец была зарегистрирована в Лондоне. Крупным ее акционером стал Шведский торговый банк. Финну Бюгге из Тёнсберга пришлось покинуть пост главы Ассоциации китобойных компаний после шквала критики, обрушившейся на него за участие в этом проекте.

Первая японская китобаза «Нишин Мару» была построена на японской верфи по образцу одной из новейших китобаз группы Расмуссена. Японцы купили чертежи на одной судоверфи в Англии. Гарольд Салвесен безуспешно пытался предупредить о японской делегации, прибывшей с визитом в страну, и предотвратить продажу им чертежей. Что касается персонала, то японские компании могли воспользоваться богатым опытом китобойного промысла в домашних водах. Хотя в начале промысла в Антарктике они еще использовали несколько норвежских гарпунеров, у них был выбор и среди отечественных специалистов. Поэтому они находились в более выгодном положении, чем Великобритания и Германия, перед лицом угроз на запрет найма норвежского персонала.

В 1936 году также и Германия получила свою плавучую жироварню «Ян Веллем» для пелагического промысла в Антарктике. Хотя это был переоборудованный пассажирский пароход небольших размеров, на верфи в Гамбурге его оснастили так, что он стал самым передовым, с технической точки зрения, в китобойном флоте. Немецкие власти одновременно давили на Норвегию, чтобы закупить или зафрахтовать и другие китобазы. Угроза заключалась в том, что иначе индустриальный гигант Германия способна начать собственное производство оборудования для китобойного промысла и освободиться от необходимости закупать китовый жир у норвежских компаний. Правительство не нашло иного выхода, кроме как согласиться на аренду. На сезон 1936–1937 годов китобазы «К.А. Ларсен» и «Скуттерен» вместе с двенадцатью китобойными судами сдали в аренду Германии.