О наследниках, наследиях и наследствах

Петунья схватилась рукой за горло. Дадли слез с ее колен и направился к детям. Вернон замер с выпученными глазами.

— Это очень важно, Петунья, — повторил Северус, — и ты знаешь, что мы волшебники, мы все равно узнаем.

Миссис Дурсль испуганно обвела взглядом древний зал.

— Но я ни о чем таком не знаю, — тихо проговорила она, — правда. Родители, они… Знаешь, я потом думала о том, почему они так радовались, что Лили родилась ведьмой. Ведь нормальные люди были бы в ужасе. Но я не помню никаких необычных вещей в доме, кроме тех, что привозила Лили. Разве что… Отец как-то сказал, что не стоит девочке знать про родню, но я не уверена...

Северус и Люциус переглянулись.

— Ты можешь вспомнить тот разговор? — спросил Северус. — Я могу просмотреть твое воспоминание.

— У меня есть Омут Памяти, — сказала Вайолет, — сейчас принесу.

— Это… это точно не повредит? — Петуния смотрела на каменную чашу с рунами по краям с восхищением и страхом.

— Нет, если не будешь сопротивляться. Сосредоточься.

— Не трогай мою жену! — дернулся Вернон.

— Ей не будет больно, — ответил Северус, — и это в ее интересах. И в ваших. Надо же узнать, что за родня.

Вернон бросил взгляд на кубок, из которого пил, и кивнул.

Петуния честно сосредоточилась и закрыла глаза. Северус поднес волшебную палочку к ее виску, а затем перенес серебристую ленту воспоминания в Омут Памяти. Воспоминание пересматривали все волшебники по очереди, кроме Вайолет, которая угощала Петунию и ее мужа копченой олениной.

— Замечательное мясо! — похвалила миссис Дурсль, которая немного пришла в себя, убедившись, что ничего страшного не происходит. — Никогда такой сочной оленины не пробовала.

— Мясо приносит мистер МакНейр, — ответила Вайолет, — я у меня коптильня. Рассол я сама делаю и дрова для копчения подбираю, травы.

— Очень вкусно! — похвалил и Вернон.

На шкуре тем временем Дадли развалил сооружение из кубиков. Трикси треснула его основанием пирамидки. Обалдевший от такого отпора Дадли даже реветь не стал, только потер пострадавший лоб. Петуния дернулась было, но ее удержала Вайолет. Дерек снова стал складывать кубики. Дадли некоторое время наблюдал за ним, потом тоже взял в руку кубик и поставил сверху. Эд кивнул и поставил рядом свой кубик. Дело пошло на лад.

— Я этого типа где-то видел, — сказал оторвавшийся от Омута МакНейр, — точно видел.

— Он похож на Прюэтта, — заметил Малфой, — я бы сказал, одно лицо. У них же была какая-то история? Надо будет навести справки. Если этот сквиб родня Прюэттов, то это бомба.

— А кто такие Прюэтты? — спросила Петуния.

— Довольно старая семья, — ответил ей Северус, — и наследников у них нет. Два брата погибли, а сестра вышла замуж за Предателя Крови. Если твой отец из этого Рода, то твой сын может претендовать на наследство.

— Большое наследство? — тут же подтянулся Вернон.

— Старый Прюэтт еще жив, — пожал плечами Снейп, — а это он, скорее всего отправил сквиба к магглам.

— Сквиб — этот тот, кто от магов родился, а колдовать не может? — наморщила лоб Петунья. — Лили что-то такое говорила.

— Да, — кивнул Северус, — их обычно к магглам отправляют, а некоторые могут и убить. Не исключено, что твоего отца выгнали из дома, когда он был уже взрослым, поэтому он и считал, что от родни в мире магии стоит держаться подальше.

— А Дадли? — Петуния зябко поежилась. — Вдруг он захочет Дадлика отнять, раз он… ну, тоже волшебник? И папа считал, что лучше не связываться. Деньги деньгами, а как бы нам с Верноном чего не сделали. Вон, Лилькин муж с дружком, два урода...

Северус взглянул на Волдеморта, тот кивнул.

— Миссис Дурсль, — сказал Темный Лорд, — мы не очень любим пришельцев из чужого нам мира магглов, они не понимают наших законов и традиций, но ваш случай особый. Нельзя дать погибнуть старинной семье. Так что, если выяснится, что ваш сын может наследовать Прюэттам, то вы получите всю необходимую помощь. И мы не позволим отобрать у вас ребенка.

Петуния и Вернон переглянулись и несколько раз кивнули. Северус усмехнулся про себя. Судьба Дурслей могла быть и незавидной, но их можно было использовать в игре против «светлых», так что им помогут. Волдеморту нужно срочно отмываться от той грязи, что распространяли про него. Белым и пушистым он никогда не был, не брезговал пытками и убийствами, но это не было бессмысленной жестокостью ради жестокости. Когда было надо, Темный Лорд мог быть вполне терпимым к кому угодно.

— Я переговорю с Прюэттом, — сказал Люциус, — дам ему понять, что у него, возможно, есть наследник. И поставлю определенные условия: ни в коем случае не отбирать ребенка у родителей и держаться подальше от Дамблдора. В конце концов, он потерял сыновей и дочь из-за происков старого паука.

— Дамблдора? — переспросила Петунья. — Это же директор школы?

— Не только, — ответил Волдеморт.

Миссис Дурсль прищурилась и поджала губы. Северусу уже в который раз стало стыдно за историю с письмом.

— Снейп, — после непродолжительных размышлений спросила Петунья, — а как дела у Лили? Сестра все-таки.

Северус коротко пересказал последние новости.